http://east-front.narod.ru/memo/volegov.htm
"Как только было проиграно последнее сражение, Белая армия стала отходить, нигде уже не пыталась переходить в контрнаступление. Бои происходили только лишь по принуждению, чтобы обеспечить нормальный отход армии. Точно не помню, в конце июля или же в начале августа 1919 года дошли до нас слухи, что из Омска адмирал Колчак вместе с Временным Сибирским Правительством эвакуировались в город Иркутск. Была здесь какая-то определенная цель: защищать этот город или его готовить тоже к эвакуации. Нам было ничего не известно. Слухи ходили упорные, что в Иркутске огромные запас обмундирования, снаряжения, оружия и множество боеприпасов, а кроме этого под усиленной охраной стоят десять вагонов с золотом, вывезенным генералом Каппелем из Казани. Все это вместе взятое воодушевляло армию и в то же время сознательных людей наводило на мысль, что Верховный правитель оторвался от армии и за его жизнь стали беспокоиться. Армия стала отходить, стараясь сохранить свои силы. Надо заметить, что слухи ходили далеко не в пользу армии. Ни одна часть не падала духом. Все как один были при одном решении: «На милость победителя не сдаваться».
Здесь приходится остановиться на том, чтобы сделать справедливую оценку всем участникам Белого движения.
За такой короткий промежуток времени воспитать казака или солдата в духе идейного контрреволюционера не было никакой возможности. Бело движение, как я уже раньше об этом указывал, возникло не по воле диктатора и его насилия над народом, а все происходило на принципе недоверия к большевистской власти, жестокого отношения этой власти к мирному населению. Крестьянин еще не брал в руки оружие, а уже говорил:
«Это власть безбожников. Эту власть нам навязали революционеры, безбожники. А пословица говорит: «Без Бога — не до порога!» Россию они разрушить смогут, а создать что-нибудь — не смогут».
Эту прозорливость от русского мужика-крестьянина вы не отнимете. На меня многие из интеллигентов могут обидеться за то, что я делаю характеристику о них не совсем лестную, но я не могу умолчать о том, о чем говорил во время революции русский крестьянин. А численностью в России крестьян было около 80 процентов от населения. Если кто изучил жить и быть крестьянина, тот должен бы составить о нем правдивую характеристику.
Он свою семью и свое общество охранял, как сторожевая пчела охраняет свой улей. Если появился в деревне студент со светлыми пуговицами на шинели, крестьянин уже все свое внимание сосредотачивает на нем. Прислушивается к нему, что он говорит и зачем приехал. Если этот студент будет только удить рыбу на речке, а в церковь не ходит, значит, он, наверное, революционер, безбожник. Ему и царя не надо. Так смотрели мужики на студентов.
Мне со многими приходилось разговаривать.
— Почему вы с таким предубеждением относитесь к студентам?
— Студенты — безбожники, их так учат. Им не нужен царь, они смеются над солдатами, им нужна революция, и если они приезжают из города в деревню, то это не рыбу удить, а вести разные разговоры, чтобы завести мужика в какое-нибудь смущение. Мы их считаем пропагандистами и нехристью, — отвечал кто-нибудь из них.
— А почему же вы хорошо относитесь к приезжавшим к вам землемерам, агрономам и прочим?
— О, это совсем другое дело. Эти люди нам приносят пользу, они неплохие. Раз они состоят на службе, значит, они люди проверенные и вреда от них не будет.
Мне пришлось посетить одну семью в Петрограде. Глава этой семьи — токарь Путиловского завода. Образование у него — законченная начальная школа. И что я увидел? Ему 49 лет. Сын — двадцатишестилетний уже — заканчивал Военную Медицинскую Академию. Дочь только что закончила гимназию, поэтому случаю у них был устроен вечер, на который я и был приглашен. Квартиру они снимали на втором этаже по Измайловскому проспекту. Квартира из четырех комнат. Это было в начале 1915 года. В то время, как он мне говорил, на заводе по цехам уже начали подсовывать мастеровым листовки революционного характера. И кто этими листовками увлекался? Исключительно пьяницы, которые с нетерпением ждали получки, а как только получали деньги — шли не домой, а в кабак.
— Вы бы посмотрели, — говорил он, — что делается у ворот завода, откуда они уходят домой с получкой! Там уже их ожидают жены с детьми, стремятся увести мужей домой или взять у них деньги, которые он получил. Почти всегда попытка их остается безуспешной. Обычно получают вместо денег оплеухи.
— Почему же своим женам они не дают денег? — спросил я.
— А вот почему. Он уже в этом кабаке задолжал. Он с этой получкой приходит к хозяину этого кабака и производит с ним расчет, а что остается у него от получки, и если жена от него не отстает, то это остаток отдает ей, а сам остается пить. Хозяин ему отпускает в кредит до следующей получки. Семьи этих пьяниц живут в подвальных квартирах — нищенствуют. Вот таким людям нужна была революция, а не тем, кто умеет жить по-человечески.
Возвращаясь к первоначальной теме Белой армии и Ледяного похода, я хочу сказать, что Белая армия состояла из крестьян, казаков и заводских мастеров, и этот народ обрекал себя на какие угодно лишения и страдания, лишь бы не оказаться под властью большевиков. Участники Белого движения не какие-нибудь преступники, недостойные носить имя своего отечества, и не шкурники, а это — честные борцы за право человеческой свободы, за свое отечество и за веру Христову.
Я говорю об участниках Ледяного похода, но я уверен, что участники Белого движения на юге России под водительством генерала Деникина и на севере генерала Юденича — все они были таких же убеждений по отношению к большевистской власти".
|