Центральная Азия. Июль 2015

Первопроходец

Описание камлания шаманов В.К.Арсеньевым

Цитата:

...Теперь на Кандахе съехались четыре шамана: ороч Хутунка, удэхейцы Миону и Геонка и сам Инси Амуленка.
Следующий день — субботний — мы употребили на сборы, приводили в порядок лодки и приготовляли новые шесты. Незадолго до сумерек мужчины зарезали одного поросенка и собрали кровь его в чашку. Женщины принесли листья багульника и стали их подсушивать на огне, а Тунси кривым ножичком апали с сырых тальниковых жердей срезал длинные стружки «кауптеляни». На вопрос мой, зачем делаются все эти приготовления, он ответил, что вечером все четыре шамана будут камланить. И действительно, когда на западе погасла вечерняя заря, старшая из женщин принесла железную жаровню, сделанную в виде птицы. Она насыпала в нее горящих углей и поставила посредине жилища. Другая женщина вынула из берестяного футляра бубен и стала нагревать кожу его над огнем, время от времени трогая ее колотушкой, чтобы узнать, достаточно ли она натянулась и звонкие ли будут удары. Когда все было готово, Гобули бросил в жаровню несколько сухих листьев багульника. Тотчас весь дом наполнился едким и ароматным дымом.

Первым камланить должен был Хутунка. Он надел на голову венок из стружек, подвязал на себя пояс с металлическими конусообразными трубками и позвонками и взял в руки колотушку и бубен. Последний имел овальную форму с большим диаметром, в метр длиной, а колотушка представляла собой тонкую выгнутую пластинку, обтянутую мехом выдры и с ручкой, украшенной на конце резной медвежьей головой. Хутунка встал перед жаровней и некоторое время молчал, закрыв глаза, как бы собираясь с мыслями. Все присутствующие расселись по парам.
Прошла минута-две, и вот среди всеобщей тишины мое ухо уловило какие-то звуки: Хутунка чуть слышно тянул ноту за нотой, не раскрывая рта. Он постепенно усиливал свой голос и призывал к себе духа «севона», помогавшего ему при камланье. Пение его было печальное и монотонное. Понемногу он оживал и переминался с ноги на ногу. К голосу шамана присоединился металлический шорох, издаваемый позвонками. Иногда он вздрагивал, подымался на носки и припадал на колени. Выражение лица его было весьма напряженное. Он говорил несвязные слова, упрашивал и умолял своего духа помочь ему: «Бада па анчи Тэму гаани» (т. е. безликая птица Тэму). Как будто он имел успех, потому что голос его стал более уверенным и более ровным. Минут тридцать Хутунка находился в состоянии такого транса. Постепенно он снижал тон, пение его сделалось медленным и перешло в несвязное бормотание. Он стал тянуть одну-две ноты, не раскрывая губ, постепенно стихая, и все закончил глубоким вздохом. Хутунка отдал бубен и снял позвонки. Потом он лег на нары и больше не вставал совсем.

Вторым выступил Миону Кимунка. Он тоже надел на голову повязку из тальниковых стружек и встал перед жаровней с бубном в руках. Стружки длинными спиралями свешивались ему на спину. Пение его было сначала тихое, но потом постепенно усиливалось и превратилось в ропот, протест. Он как будто жаловался на что-то, спрашивал своего духа и вслушивался в его ответы, которые долетали до него как бы издалека. Миону стал изгибаться, сделал шаг, другой, пожал плечами и начал плясать. Движения его были плавны и уверенны. Без особого шума и без резких скачков он обошел вокруг жаровни и опять встал на свое место. Он пел и в чем-то настойчиво убеждал своего духа-покровителя, но не плакал и не умолял его, как Хутунка. Под конец камланья Миону не сразу удалось освободиться от севона. Последний, по-видимому, был упрям и долго не хотел оставить общество людей. Дважды Миону кричал: «Эхе-э-э-э!...», то поднимая звук «э» до высокого крика, то снижая его до октавы. Удаление севона отняло столько же времени, как и само камланье. Миону сторонился духа и отталкивал его руками. Наконец севон ушел. Шаман почувствовал облегчение. Измученный до крайности, он положил бубен на пол, снял пояс с позвонками и лег на нары.

Теперь пришла очередь Геонка. Этот шаман камланил совсем иначе. Он снял с себя часть одежды. Так же как и другие, он украсил себя стружками и взял в руки бубен. Заклинания свои Геонка начал шепотом, который все учащался и становился громче. Он всхлипывал, скрипел зубами и изредка касался колотушкой жаровни с углями. Ноги его стали дрожать все больше и больше, рука тоже стала проворнее бегать по бубну. Дрожание перешло во вздрагивание всем телом, отчего металлические украшения на поясе начали издавать шелестящий звон, который все усиливался и перешел в оглушительный лязг. В момент вселения духа Геонка пришел в большое волнение. С ним начались судорожные схватки. Тело его приобрело удивительную гибкость. Он извивался, как змея; с лица его градом катился пот; потом конвульсивные движения перешли в корчи и в конце концов превратились в самую дикую пляску. Он приседал все ниже и ниже и вдруг сразу подымался во весь рост, и каждый раз, когда нужно было особенно сильно ударить бубен, он выкрикивал: «Э-э-э-эх!...» Один раз он сделал прыжок через жаровню и такой нанес удар в бубен, что у всех явилось опасение за целость инструмента. Шаман затрясся на месте и завыл волком, весьма удачно подражая зверю. Можно было подумать, что его трясла жестокая лихорадка. Он метался и кричал: «А-ще-то-то-то-то-то!...» Геонка повелевал своим духом, что-то требовал и не хотел слушать никаких его возражений. Камланье оборвалось неожиданно. Когда надо было, он сразу освободился от севона. Он просто отстранил его от себя, прошел мимо и стал раздеваться, затем он выпил ковш воды и лег рядом с Миону и Хутунка.

Последним выступил Инси. Он надел на себя специально сшитый шаманский костюм с перьями по швам рукавов, которые должны были изображать крылья, а на голову — убор, имеющий вид шапочки с маленькими оленьими рогами, сделанными из железа. На шее старика был подвязан особый нагрудник с изображением ящериц и лягушек, а на лбу — особый козырек с нашитыми на нем шаманскими глазами из разноцветной бумажной материи. С помощью этих матерчатых глаз он мог видеть то, что недоступно простым смертным. И голова, и коса, падающая на спину, и пояс с позвонками, и обувь — все было украшено тальниковыми стружками. Инси сел на особый коврик, на котором двумя большими темными кругами изображалась бездна — сункта. Он прислонил лицо к бубну и стал звать севона. Бубен удачно играл роль резонатора и то усиливал, то ослаблял голос шамана. Дух вселился в шамана быстро и очень шумно. Сильное потрясение на короткое время ввергло старика в беспамятство. С диким воем он затрясся всем телом и запрокинул назад голову. Одна из женщин поддержала его и стала опахивать ему лицо берестяным веером. Минуты через две Инси пришел в себя и помутневшими глазами посмотрел на окружающих. Тогда Гобули взял длинный ремень, изображающий большую змею Кулигасэ. Один конец его он привязал к поясу Инси, а другой оставил у себя в руках, чтобы сдерживать шамана, который в экстазе мог унестись в преисподнюю, откуда нет возврата. Старик вскочил на ноги и завертелся в неистовой пляске.

Оглушительные удары в бубен, сильный лязг металлических позвонков и истеричные выкрики шамана — все это создавало такой хаос звуков, что у меня закружилась голова.
Старик положительно обезумел. Он кричал на своего севона, грозил ему, обращался с ним, как с подчиненным, он старался напугать его своим видом и страшным шумом. От музыки его становилось жутко. Кто знает, что сумасшедшему может прийти в голову! Шаман прыгал, как тигр, он спорил, ссорился и дрался со своим духом. Инси набрал в рот горящих углей и сыпал искрами вправо и влево: это были его молнии, а резкие удары в бубен изображали гром. Гобули поднес к губам шамана чашку с кровью. Он выпил ее залпом и опять завертелся в пляске, как раненый зверь. Было достойно удивления, откуда у этого старого человека бралось столько энергии, столько силы. Он куда-то мчался, кого-то догонял и кричал, что не видит земли, что мимо него летят звезды, а кругом холод и тьма. Тогда на помощь Гобули бросились Миону и Хутунка и делали вид, что изо всех сил сдерживают шамана, летевшего стремглав в потусторонний неведомый мир. Инси потащил их за собой из дома наружу...
В это время большая ночная птица пролетела зигзагом над нашими головами; из глубины тайги ветром донесло чей-то грузный вздох, похожий на ворчание. Такие звуки издает медведь, если поблизости почует человека. Одни собаки яростно залаяли, другие стали жалобно выть. Инси вскрикнул и снова впал в беспамятство. Севон так же быстро оставил шамана, как и вошел в него. Камланье было окончено. Минут через пять Тунси и Гобули привели старика в дом. Он еле держался на ногах. Рубашка его была мокрой от пота. После такого моциона Инси нуждался в отдыхе. Он лег на кан и не вставал до утра.

Женщины убрали с пола берестяной коврик и жаровню с углями, расставили столики на низких ножках и подали вареную рыбу и мясо поросенка.

Итак, камланили четыре шамана, и каждый по-своему. Камланье началось слабейшим и кончилось сильнейшим. Хутунка зависел от севона и умолял его, Миону оспаривал свои права и настаивал на исполнении своих просьб, Геонка требовал повиновения и повелевал севоном, и, наконец, Инси считал его своим подчиненным, кричал на него, угрожал ему и даже гнал прочь.

Продолжение

Цитата:

...Читатель, вероятно, помнит, что сухари, которые были завезены на базы из Владивостока, оказались гнилыми, отчего все мы часто болели животами. Мои спутники-туземцы, как и все первобытные люди, были убеждены, что заболевания происходят от злых духов, которые входят в людей и мучают их. Черта можно изгнать только камланьем. То Геонка шаманил над Хутунка, то Хутунка — над Геонка, то оба вместе — над орочем Намука. Каждый раз по указанию одного из шаманов Мулинка вырезал из мягкого дерева изображение севона в виде насекомого, лягушки, человека об одной ноге, змеи с двумя головами и т. д. После камланья севон этот выносился из палатки и на палочке втыкался в песок подальше от бивака. Считалось, что черт изгнан и больной должен получить исцеление. Если такое лечение не помогало, камланье повторялось на другой день, на третий, до тех пор, пока больной не выздоравливал. Как только орочи ложились спать, А. И. Кардаков отправлялся на поиски севонов и забирал их к себе в котомку для Хабаровского музея. Наутро туземцы, не находя их на берегу реки, думали, что злые духи действительно удалились в тайгу, и были довольны.

27 августа, в субботу, заболел Геонка. Камланить над ним вызвался Миону. Он взял две короткие лучины и ножичком апили наскоблил стружек, не дорезая их до основания так, что они все свернулись султанчиками в одну сторону. Хутунка притушил костер и накрыл голову шамана какой-то тряпицей. В это время Мулинка принес изображение летящей осы с крылышками из бересты, с лапками, усиками, искусно сделанными из кабаньей шерсти. Оса была прикреплена к палочке, которую воткнули в землю около больного. Геонка лег спиной к огню и закрыл глаза. Миону сел около него на землю, взял стружки по одной в каждую руку и начал петь свои заклинания. Он проводил ими над болящим от головы к ногам и делал вид, как будто переносит болезнь на изображение осы. Минут десять длилась эта процедура. Вдруг Миону дико закричал: «Эхе-э-э-э-э!» —все громче и громче, все выше и выше поднимая ноту. Под эти крики Хутунка, как всегда, вынес деревянную осу и посадил ее на куст около воды, а Мулинка с этой стороны около бивака разложил большой костер. К утру оса исчезла.

Когда на другой день орочи стали укладывать груз в лодки, Миону уронил котомку А. И. Кардакова на землю. Она раскрылась, и из нее вывалились все севоны, которые он нес от самого моря. В неописуемое волнение пришли орочи и удэхейцы. Так вот почему они болеют! И не мудрено! Три шамана все время стараются изгнать злых духов из отряда, а один русский собирает их и несет с собой. Эта шутка могла бы кончиться смертью кого-либо из туземцев. Они заявили, что дальше с чертями не пойдут, и требовали, чтобы А. И. Кардаков бросил их на берегу. Больше всех волновался Миону. Долго мы урезонивали его и наконец нашли компромисс. Мы условились так: вечером они будут еще раз камланить и перенесут болезни с севонов, собранных А. И. Кардаковым, в одного сборного, которого мы уже не возьмем с собой. Орочи согласились, но потребовали дневки. Пришлось уступить. Целый день Мулинка и Гобули вырезали такое изображение злого духа, в котором сгруппировалось все то, что нес А. И. Кардаков в своей котомке.

В полночь на биваке они опять притушили огонь и стали все трое по очереди камланить. Я вышел из палатки и направился к берегу. Ночь обещала быть холодной; на небе мерцали яркие звезды. Деревья и кусты неопределенно-темного цвета замерли в неподвижных позах, словно это был другой мир, неведомый, мрачный... На биваке чуть-чуть виднелась палатка, слабо освещенная углями притушенного костра, и около нее темная фигура Миону. Он размахивал стружками и кричал: «Эхаль ду-у-у-у!» Голос его далеко разносился по реке и пугал зверей в тайге. На этот раз орочи унесли севона в глубь леса и зорко следили за А. И. Кардаковым. Мы сдержали слово и не ходили в ту сторону, куда был изгнан злой дух — источник болезней, бывших доселе в отряде.

...Я взял палку из рук Гобули и слегка тронул ею сухую хвою. Мгновенно к этому месту сбежалось множество муравьев. Они засуетились и подымали кверху свои головки с раскрытыми челюстями. С поразительной быстротой распространилась тревога по всему муравейнику. Даже на противоположной стороне его поднялась беготня. Маленькие шестиногие существа почуяли опасность и самоотверженно приготовились к обороне.
— А-та-тэ, гыхы, манга! (Ай-ай, худо, так нельзя!) — закричал Гобули и отнял у меня палку.
Мы пошли дальше. По дороге я стал расспрашивать своего спутника, почему он не позволил мне шевелить муравьев. Он ответил мне так:
— В огне сидит Пудза мамаса, т.е. хозяин огня, и в каждом муравейнике Пудза адзани — хозяин муравьев. Огонь нельзя резать ножом, поливать водой, нельзя плевать в него, разбрасывать головешки. Такие же запреты распространяются и на муравейник. Человек, позволивший себе грубое обращение с муравьями, непременно заболеет: у него станут гноиться глаза или появятся на теле нарывы.

Когда мы вышли на реку, с одного из кустов с криками, похожими на чириканье воробья, сорвался зимородок — небольшая, ярко окрашенная птичка, ведущая уединенно-скрытный образ жизни. Я видел, как мелькнуло в воздухе голубовато-зеленое оперение ее спинки, надхвостья и внутренних частей крыльев.
— Ни Пудза гаэни (т. е. шаманская птица, подчиненная Пудза), — сказал шепотом Гобули, указывая на зимородка, который, отлетев немного, опять сел на ветку кустарниковой лозы. Он повернул свою несуразную голову с большим конусообразным клювом и, казалось, прислушивался к шуму наших шагов. Испуганная птичка вспорхнула и улетела совсем.
Гобули принялся мне объяснять, что зимородка тоже трогать нельзя, потому что он является посланцем Пудза адзани. Он летает, слушает, что говорят люди, и обо всем доносит «хозяину муравьев», а этот последний все сообщает «хозяину огня». Пудза мамаса наказывает виновного сильными ожогами.

...Делать нам здесь было больше нечего, и мы пошли обратно на бивак. Когда мы поравнялись с муравейником, Гобули остановился и, указывая на него, сказал: — Пудза адзани ушел.
Я взглянул на муравьиную кучу и увидел, что сбоку она была наполовину разрыта. Медвежьих и других следов поблизости заметно не было.

Вечером после ужина Гобули рассказал орочам о том, как я прогнал из муравейника Пудза адзани. Оказывается, что и у них есть такое же поверье, отличающееся от удэхейского только некоторыми деталями. Хозяина муравьев они называют Икта адзани и считают его распространителем накожных болезней, в особенности лишаев.

...Во время этого перехода Гобули натер себе спину котомкой. На месте загрязненной ссадины образовался большой нарыв. Пришлось больного освободить от ноши и котомку его разобрать всем помаленьку. Это было неприятно, но что же делать. Я предложил Гобули поставить на ночь согревающий компресс, но он отказался и просил Миону лечить его шаманством. Они говорили, что причиной заболевания Гобули был я, позволивший трогать муравейник.
На мой вопрос, почему же в таком случае я здоров, Миону отвечал:
— Удэхейцы постоянно живут в тайге и всего боятся, а «лоца» (русские) живут в городе и в тайгу приходят редко и ненадолго. Кроме того, у русских нет шаманства и севоны их не касаются.

Великие шаманы нередко воюют друг с другом. Каждый из них считает себя сильнее соперника, поэтому непременно стремится его подчинить. Они могут жить на довольно удаленных территориях: один на реке Бикин, другой – на Имане (Большой Уссурке). Расстояние 350 км, но они чувствуют друг друга и мысленно направляет своего Духа-помощника на Духа противника. То есть дерутся Духи, но побои достаются людям.
Читаем В.К.Арсеньева:

Цитата:

Я заметил, что шаман, который победил в бою соперника, несколько дней находился «взаперти», а за время сражения на его теле появились страшные кровоподтёки. Он слабел на глазах, как будто из него кто-то вытягивал жизнь.
…Если никто не уступал, битва заканчивалась гибелью одного из Великих колдунов. Его дух погибал, и вслед умирало тело. Если же кто-то признавал, что слабее соперника, то возвращался в категорию средних шаманов. После этого он продолжает «лечить» людей, но переправлять души в Буни право теряет. Если же такой шаман совершает путешествие в загробный мир, то на «белый свет» никогда не возвращается.

Нанайский писатель Н.Н.Бельды в книге "Сокровища края сильной воды" пишет, что нанайские шаманы

Цитата:

при помощи особо поставленного речитатива, рокота бубна, и манеры пения с призывами-просьбами иногда сильно влияли на ситуацию и на ход событий. Посредством искусной манипуляции с "лунными гаммами и тонами" в пении и музыке они остановливали дыхание, вызывали кровотечение или эффект свободного парения над пространством и прохождения сквозь стены, разрыва у человека черепа и грудной клетки.

Первопроходец

А теперь прямая речь (расшифровка записей общения с Василием Дункай).

- ... У бурятских шаманов все упирается в обряды. Наши шаманы другие, более универсальные: и людей лечат, и обряды совершают. Потому что их мало.
Меня в свое время ломало - у нас это называют шаманской болезнью, через нее все проходят. Это продолжается часы, шаманство постигается через физическую боль. Я не знал, что делать. Единственное, что меня в этой жизни держало, это родившийся сын и мама, которую я очень любил (она уже ушла в нижний мир). Я понимал, что если со мной что-то случится, то мой ребенок никому будет не нужен, а мама умрет с горя. Шесть лет у меня были дикие головные боли. Я и лечился, мне и эпилепсию ставили. Но я понимал, что это ненормально. Об этом я ни с кем не делился, потому что знал, когда это все закончится. Меня мучил Дух шамана, который мог освободить только более сильный шаман. Но такого человека не было. Бабка Надя умерла лет за 10 до того, как меня начало ломать. Наша семья с ней очень дружила, особенно моя мама. Баба Надя оставила завет: мёл (молельный дом) поставить. Потому что было много смертей, особенно среди молодежи. Алкоголизм был страшный. Пока старики живы, нужно было это сделать, иначе деревня вымрет. И вот я, братья, племянники - все кто мог, мы мёл построили и ситуация выправилась, пьянки прекратились. Выпивают и сейчас, но раньше мёрли, просто мёрли от алкоголя.
Бабушка из жизни ушла, а потом меня начало ломать. Что делать? Шаманов нет, обратиться некуда. Я в Хабаровском крае искал: была бабка, 90 лет, но она не практиковала. А я настолько устал за эти годы. И еще занимался профессиональной охотой, нужно было семью кормить. Ходишь по тайге, а такие боли головные, рыгаешь... Меня на инвалидность садили, а я не мог, потому что у меня оружие нарезное и семью нужно кормить. Но я знал, что этот год последний, боли кончатся. Однако не мог найти, кто бы мне помог, а по нашему обычаю - только так.
И случайно - вроде как (после этого в случайности я не верю), приехал ко мне друг на охоту в верховья Бикина. Звонит: у меня новый секретарь появился, можно взять? Я не против, место в лодке есть. Видя, как я мучаюсь, этот Саша в конце мне и говорит: есть человек во Владивостоке, если будешь в городе, сходи к нему, может он чем тебе поможет.
Я приехал. Захожу в полуподвальное помещение, а там служба людям - так называется. Этот человек, Владимир Алексеевич Калганов, стал моим учителем. Он мастер спорта по штанге, бывший тренер сборной СССР. Сейчас ему за 70, но выглядит на 60, сухощавый, жилистый, живет на Алтае. И имеет право помогать людям. Мне сказал, что и я посвящен. Тогда я это не воспринял. А два года назад поехал на Ёрдынские игры к Валентину (Хагдаеву, ольхонскому шаману - прим. моё) - это была уже четвертая поездка туда. И вдруг понял, что приехал зря: мне скучно. Однако на второй день ко мне на прием пришло сразу шесть шаманов, потом были ламы буддийские. Спрашивали: как жить? И у каждого такая проблема.

- Разве шамана не ведет Дух?
- Нет. Общаясь с бурятскими шаманами, я понял, что у них тупиковая ветвь. На дворе уже 21 век, другие энергии и с этим нужно считаться. Они сидят под Амгонами - Духами предков, которые жили 200 и 500 лет назад и такими же остались. Они не меняются. Что Амгон скажет, то шаманы и делают. А это неправильно. Время-то другое! Энергии другие! Амгон не должен быть командиром, а - советчиком, другом. Он должен помогать, а не указывать.
Чтобы вылечить больной палец, не нужно проводить специальный обряд и за него брать большие деньги. А сейчас все поставлено на материальное. Конечно, и я когда-то денег не брал. Но Владимир Алексеевич урезонил: на что ты живешь?
В свое время я много чем занимался. И бизнес у меня был, и школа следопытов. Но мне не хватало времени для людей. А ведь я слово дал при посвящении. Но еще два года был на перепутье, потому что помогал людям не в той мере, как слово дал. И все же все бросил, сейчас занимаюсь только людьми.
Финансово просел сразу, зато душой свободен.

- Задам глупый вопрос: зачем Вам деньги?
- Так ведь дети растут. У меня две дочери и сын. Старшая дочь замужем. Сын учится во Владивостоке. Есть еще шестилетняя дочка в Хабаровске - тоже нужно помогать. Да и мне нужно есть, одеваться, ездить. Но я деньги за свою работу не беру - лишь то, что люди сами дают. У меня много друзей, они финансово помогают и я им помогаю.

- Вы готовите учеников?
- Каждый шаман несет ответственность за того, кому дал дорогу к Духу. Это, кстати, очень дорогое для апологетов дело. Обряд посвящения в шаманы стоит от 150 до 250 тысяч рублей. Это серьезный и жесткий бизнес. Печально...
Есть еще т.н. "игровые шаманы" - для туристов.
У нас на шаманов не учат. У меня по линии отца прадед был "летающий" шаман, очень великий. Бабка тоже была шаманкой. И по материнской линии прадед был шаман.
Шаманство не передают. Выбор ведь не за человеком, а за Духами.
Есть ученица-шаманка в Бурятии, я ей помогаю. Очень порядочная. Но многие отсеялись. Мало кто соглашается не ждать благодарности. Жизнь шамана - это самоотречение и подвижничество.

- Вы упомянули о сыне. Чем он занимается?
- Василий - чемпион по армейскому рукопашному бою. Как я - тоже в детстве был очень дерзким.

Как-то говорит, что голова у него болит. А я ему в ответ: значит, шаманом будешь. Спрашивает меня: не устал я так жить: с поезда на поезд, с автобуса на самолет, потом в гостиницу или общагу? Но я нужен людям, они просят и приходится ездить. Жизнь шамана - это спать где попало, есть что придется, денег нет, жена сбежала, куча детей. И ничего не поделаешь. Сын мне на это: нет, папа, я этого не хочу. Но от него вряд ли что зависит, если будет предначертано.

Шаману очень тяжело. Даже в родном селе меня многие не понимают, но побаиваются. Ведь я живу не так, как все. Часто уезжаю: ведь людям ко мне приехать намного сложнее. Единственное, недавно сделал для себя исключение: полтора месяца прожил в тайге.

- Вы праведник?
- Живя в социуме, я подвластен ему и существующим законам.

- Каков тот мир, в который мы попадаем после смерти?
- Он разный. Мы попадаем в тот мир, в который верим. Крещеные христиане попадают в рай или ад. В нашем Буни - нижнем мире - мои земляки живут также, как здесь, за счет того, что им дают, провожая в последний путь (пища, одежда, инструменты или оружие). Там мы встречаем тех, кого любили в этой жизни: отца, мать, друзей. Своего отца, например, я видел в лодке и в сапогах, как будто он был на рыбалке.
В верхнем мире живет Бог, Творец. Духи же - они здесь, в среднем мире, где существуют объективно, независимо от того, верят ли в них люди. Ведь никто не сомневается, что родители есть. Так и Духи. Христиане их называют Ангелами.
Однако живым общаться с тем миром опасно, т.к. их тело может захватить неупокоенная умершая душа, а это такая задница... Неупокоенного раньше хоронили на перепутье дорог, чтобы душа с кем-то ушла и не мешала здесь живущим.
Нельзя вмешиваться в план Божий, решать, кому и сколько жить. Например, я знал день смерти моей матери - это морально было очень тяжело. Помогать ей, обнимать и знать, когда она умрет. А изменить ничего нельзя.

- Выходит, что судьба человека предопределена?
- Не знаю, у меня такой статистики нет. Заглянуть в будущее другого человека - это вмешаться в его жизнь и потому я стараюсь этого не делать. Есть опасность кодировки чужого жизненного пути.

- Правильно ли делить Духов на добрых и злых?
- Добро существует для того, чтобы понимать, что такое зло. Но все относительно. Лучше живи сегодня, сейчас. Наслаждайся тем, что у тебя есть, что ты здоров и тебя любят.

- Совесть существует объективно?
- Да. Но ее суть субъективна.

- Существуют ли среди нанайских шаманов иерархия, уровни мастерства? Как у других центральноазиатских шаманов.
- У нас все проще: начинающий шаман, средний и опытный. Мой прадед был "летающим шаманом" - это высший титул. Когда он камлал, то его голос вдруг начинал доноситься откуда-то сверху, будто с неба. Он мог вытянуть изо рта живую змею, жевать горящие угли, доставать голой рукой куски сала из раскаленной жаровни...
Мерило уровня шамана - количество цветных лоскутов на его одежде, по числу вылеченных людей. У меня только по записям больше 1000 человек, а я записываю только тех, у кого были серьезные проблемы. Мне кажется, что я живу уже 200 лет - это от ощущения того, что вижу и знаю. Работая с людьми, я редко говорю им всю правду о их здоровье. Ведь всегда есть варианты изменить свою жизнь делами и поступками.

- Хотелось бы про иерархию поподробнее.
Будущий шаман о своей миссии узнает, выздоровев после тяжёлой болезни. Его обучает зрелый жрец: обращаться с бубном, петь шаманские песни. Вскоре молодой шаман начинает самостоятельно лечить. Поначалу - только легкие заболевания. В этом ему помогает его Дух-тыэнку. Им может быть тигр, медведь или собака. Невидимой нитью Дух навсегда соединяется с пуповиной шамана.
Молодой шаман срезает с вербы длинную стружку и повязывает её себе на локти, голову, колени и щиколотки. Во время камлания с этой стружки стекает грязная энергия и болезни. Бывает, что неопытный шаман забирает болезни на себя.
Успешному шаману, в знак благодарности, исцеленные дарят нагрудник с изображениями ящериц, птиц и жаб, ритуальную одежду и обувь.
Средний шаман - это тот, кто прошел посвящение и получил шаманский бубен. Звук шаманского бубна (символ космоса) и заклинания погружают шамана в мир Духов. Это древнее язычество, которое объединяет все коренные народы в одно племя.
Большой шаман - Сагди Самани - имеет шапку с рогами. Он имеет право отправлять души умерших в Буни (загробный мир) и вызволять оттуда души живых людей. Когда шаман отправляется за душой больного к небесной старухе Тогу Мама, то обязательно надевает под свою шапку камдэпти с хвостом белого орла. Это делается для того, чтобы вблизи Солнца не потерять зрение и не сбиться с пути. Берестяной козырёк шапочки тянет шамана вниз, а хвост орла помогает подняться.

- Что происходит с шаманом после его физической смерти?
- Душа шамана не умирает, а вселяется в другого человека. И тот чувствует себя плохо, болеет. Так проявляется дух умершего шамана, который мается, донимая человека просьбой: "Возьми меня к себе!". Старики, глядя на такого страдальца, говорили: "Помните, лет 50 назад жил колдун? Так у него привычки такими же были, как у этого человека. Он и слова так же тянул, и кружку держал по-особому. Точно, это шаманский дух в него вселился".

- Говорят, что в старину шаманы часто воевали друг с другом. Кроме Вас, есть другие шаманы на Дальнем Востоке?
- Я никого не знаю, хотя вроде есть такие, которые заявляют, что они шаманы. Но я с ними еще ни разу не встречался. Как говорил Козьма Прутков: "Хочешь быть счастливым? Будь им". Чтобы стать шаманом, нужно пройти очень болезненную ломку, как это было у меня. Не познав боли, шаманом не станешь.

- Ваше мнение о фильме "Дерсу Узала". Дерсу - это реальная личность?
- Я фильм не видел и не хочу. Там все не настоящее. Личность Дерсу у меня вообще вызывает сомнение. Ну не мог амурский рыбак-нанаец оказаться в Приморье. А, судя по книгам Арсеньева, он там был местным охотником. При этом все его родственники остались на Амуре. Что-то он натворил, из-за чего и вынужден был мигрировать.
Кроме того, жизнь лесного охотника намного богаче, чем это показано у Арсеньева. Поэтому мне кажется, что исполнитель образа Дерсу тоже не был удовлетворен сыгранной ролью, хотя она и прославила его на весь мир.

- Это действительно так. Можно ли, не затрагивая душ Дерсу Узала и актера Максима Мунзука, познакомить их в загробном мире?
- Ну, не знаю. Это были совсем разные люди: по жизненному опыту, взглядам, идеологии, в конце концов. Не представляю, как в Буни могут встретиться общественник-коммунист и нанайский одиночка, поклоняющийся таежным Духам? Это очень разные миры.

- А мне кажется, что в загробную жизнь не попадает то искусственное, что придумано людьми, их разумом. Мы с Вами тоже разных взглядов, но это же не мешает нам общаться?!
- В Буни люди живут в СВОЕМ мире. Вмешательство в их посмертную жизнь может негативно отразиться на судьбе живущего человека.

- Сегодня мне снилось, что мы с Вами боремся на руках. Этот сон повторялся несколько раз. Теперь я понимаю, почему.
- У нас есть правило: не тревожить умерших людей. Похоронили, и всё. Мы не ходим на кладбище и не поминаем покойников, если они сами к нам не приходят и не просят о чем-то.

- Я совсем не хочу навредить душе реального человека по имени Дерсу Одзал, но хотел бы помочь душе Максима Мунзука успокоиться. Может актер и не молился шаманским сэвенам, но, будучи азиатом и, к тому же, охотником, глубоко чувствовал мир своего героя - даже вопреки установкам японского режиссера. И зритель это видит. Именно поэтому Дерсу стал кумиром человечества на десятки лет. Этот фильм у России закупили 120 стран мира и его смотрят до сих пор. Только в этом году по российскому телевидению фильм "Дерсу Узала" показывали дважды.
- Хорошо, давайте попробуем. Посмотрим, что скажут нам Духи.

В общем, ближе к вечеру Василий Дункай все же поддался моим уговорам и, как стемнело, согласился разжечь во дворе костер и спросить разрешения Духов на проведение моего авантюрного замысла.

Процедура длилась около часа. Шаман долго камлал, подкладывая в огонь жертвенную пищу и обильно сдабривая ее водкой. Мерные удары в бубен, потрескивание поленьев, всполохи горящей пищи, глухое пение (разговор с Духами?) - все это было необычно и интригующе.

Наконец все закончилось и Василий объявил, что разрешение получено. Но выполнять мне его придется самому (втайне же я надеялся, что мне удастся побыть обычным наблюдателем потусторонней жизни. Однако отказываться нельзя...).

Духи передали шаману, что как только я прибуду на место, то точно также должен буду разжечь небольшой костер, очертить его палкой по кругу и трижды принести в жертву Духам кусочки мяса, печенье и конфеты, поливая их водкой. После чего встать на колени, поклониться, извиниться перед духами умерших за то, что побеспокоил их (оказать уважение) и испросить разрешение на осуществление своего плана. Духу Дерсу объяснить подробно, что я хочу сделать: мол, это земля с места рождения актера Максима Мунзук, которую, по просьбе его родственников, я привез сюда, чтобы рассыпать на месте гибели прославленного Арсеньевым нанайского охотника.
Далее я сам почувствую, когда это можно будет сделать и, если не будет препятствий, то у меня все получится.

Но это еще не все. После я должен буду доехать до места рождения Дерчу Одзала, взять там землю и отвезти ее на место рождения тувинского актера.

Таким образом, моя задача существенно усложнилась: я ведь понятия не имею, где родился нанайский охотник! Однако шаман мне в этом помочь уже не может, так как сеанс общения с Духами закончился.

Вечером к нам заехал зять Василия, который сообщил, что в село зашли два белогрудых медведя*, которых он только что видел. Это был знак, что здесь мне больше делать нечего.

Шаман со мной согласен: даёт мне фальшфе́йер и небольшой камешек, который при же и заговорил. Теперь мне бояться нечего.
Уехал я ранним утром, поблагодарив гостеприимного хозяина запиской и небольшой суммой денег - за приют и совершение ритуала. До станции Корфовской - месту гибели Дерсу Узала, тайгой мне ехать минимум дня три.

-------------
*Гималайский (белогрудый) медведь ведет древесный образ жизни, питается орехами, ягодами и сочными корневищами. Вес достигает 250 кг. Берлогу страивает в дуплах деревьев, в нишах и расщелинах скал. Зимний сон длится с начала ноября до конца марта.

Первопроходец

После днёвки едется необычно легко.
Споро проезжаю две захолустные деревеньки: Ясеневое и Соболиное. Тридцать километров ухабистой дороги и я неожиданно вылетаю на какую-то супертрассу.

Оказалось, что это недостроенная дорога А-375 "Восток", которая в 1990-е годы шла, да не дошла из Хабаровска в Находку. Как раз здесь она и закончилась. Так что мне здорово повезло.

Дорога совершенно пустынная. За все время я на ней видел всего пару машин. Ночую в лесу: моё внутреннее видение показывает, что медведей вблизи нет.

Утром выехал, едва позавтракав тем, что осталось с вечера. Продуктов у меня нет и надо бы где-то затариться. Но местность совершенно необитаемая и ближайший поворот к населенному пункту оказался только через 60 км. Конечно, это не те условия, в которые попадал Арсеньев[/url], но есть мне тоже хочется.

Цитата:

...Четыре раза я погибал с голоду. Один раз съели кожу, другой раз набивали желудок морской капустой, ели ракушки. Последняя голодовка была самой ужасной. Она длилась 21 день. Вы помните мою любимую собаку Алыгу — мы ее съели в припадке голода и этим спаслись от смерти. Три раза я тонул, дважды подвергался нападению диких зверей (тигр и медведь). Глубокие снега едва не погубили весь отряд. Страшно истомленные, мы вышли к Амуру в 1910 г. Подряд 76 дней мы шли на лыжах и тащили за собой нарты. — И ничего!

В деревне Долми я купил только хлеб. И встретил совершенно необычного человека. Бог весть как занесло сюда этого поляка. Тычинский Мирослав Мартынович, хоть и был пьяненький, но так здорово играл на баяне, так был гостеприимен, что я не смог отказать ему зайти в гости, где и съел свои полбуханки с хозяйским вареньем под попурри из украинских песен.

Первопроходец

На железнодорожную станцию Корфовскую я приехал к вечеру следующего дня. Уже вторые сутки меня постоянно поливает моросящий дождь и я спасаюсь от него под все еще надежным полиэтиленовым мешком.
Где-то здесь 13 марта 1908 г. убили Дерсу Узала и на этом месте я должен подвести промежуточный итог своему путешествию.

Известно, что до этого Дерсу пару месяцев прожил в доме Арсеньева в Хабаровске, но с приходом весны все же ушел в тайгу. Через две недели после его отъезда топограф получил телеграмму от начальника железнодорожной станции Корфовской И.А.Дзюля: "Человек, посланный вами в тайгу, найден убитым". Поезд пришел на станцию поздно и Арсеньеву пришлось переночевать у Дзюля. Ночью другу охотника-нанайца приснился странный сон:

Цитата:

...мы - я и Дерсу - были на каком-то биваке в лесу. Дерсу увязывал свою котомку и собирался куда-то идти, я уговаривал его остаться со мною. Когда все было готово, он сказал, что идет к жене, и вслед за этим быстро направился к лесу. Мне стало страшно; я побежал за ним и запутался в багульнике. Появились пятипальчатые листья женьшеня. Они превратились в руки, схватили меня и повалили на землю. Я слабо вскрикнул и сбросил с головы одеяло. Яркий свет ударил мне в глаза. Передо мной стоял И.А.Дзюль и тряс меня за плечо.

Цитата:

Часов в девять утра мы вышли из дому. Был конец марта. Солнышко стояло высоко на небе и посылало на землю яркие лучи. В воздухе чувствовалось еще свежесть ночных заморозков, в особенности в теневых местах, но уже по талому снегу, по воде в ручьях и по веселому, праздничному виду деревьев видно было, что ночной холод никого уже запугать не может. Маленькая тропка повела нас в тайгу. Мы шли по ней долго и почти не говорили между собою. Километра через полтора справа от дорожки я увидел костер и около него три фигуры. В одной из них я узнал полицейского пристава. Двое рабочих копали могилу, а рядом с ней на земле лежало чье-то тело, покрытое рогожей. По знакомой мне обуви на ногах я узнал покойника.
- Дерсу! Дерсу! - невольно вырвалось у меня из груди.
Рабочие удивленно посмотрели на меня. Мне не хотелось при посторонних давать волю своим чувствам; я отошел в сторону, сел на пень и отдался своей печали.
Земля была мерзлой; рабочие оттаивали ее огнем и выбирали то, что можно было захватить лопатой. Минут через пять ко мне подошел пристав. Он имел такой радостный и веселый вид, точно приехал на праздник. Потому ли, что на своей жизни ему много приходилось убирать брошенных трупов, и он привык относиться к этой работе равнодушно, или потому, что хоронили кого-то безвестного "инородца", только по выражению лица его я понял, что особенно заниматься розыском убийц он не будет и намерен ограничиться одним протоколом. Он рассказал мне, что Дерсу нашли мертвым около костра. Судя по обстановке, его, видимо, убили сонным. Грабители искали у него денег и унесли винтовку.

Памятный знак особо искать не пришлось, он расположен прямо у дороги в центре поселка.

Осмотрелся. Место для костра выбрал неподалеку от памятника, в небольшой роще. Запалил дровишки, заранее собранные и привезенный с собой из тайги. Затем сходил в соседний магазин и прикупил там все необходимое для проведения ритуала.
Попросил у Максима Мунзука и Дерсу Одзала (реального человека, а не вымышленного героя-"следопыта") прощения, что побеспокоил их души. После чего рассыпал тувинскую землю около памятника.

Когда подношения полностью сгорели, то боковым зрением вдруг увидел справа от памятника, метрах в 5 от меня, следующую сцену: стоит Максим Мунзук, низкорослый, плотный, с большой головой. К нему энергично, легкой походкой подходит более молодой, высокий и сухопарый Дерсу (кстати, не сутулится, как на фотографиях Арсеньева), протягивает актеру руку и говорит: "Здравствуй. Моя люди". Мунзук как-то несмело, стесняясь что ли или смущаясь, протягивает руку в ответ. Они здороваются и начинают о чем-то оживленно разговаривать. Я не вслушиваюсь - посчитал это неэтичным. При этом картинка-голограмма от меня несколько отдалилась.

Все это происходит на фоне непрекращающегося дождя, которого для этих душ как бы не существует. На некоторое время я отвожу взгляд и поправляю костер. Потом снова смотрю на то место: наши герои по-прежнему общаются. А вот когда глянул в третий раз, то голограмма уже исчезла. Тем не менее, я почему-то был уверен, что обе души все еще находятся в плотном контакте.

Так существует ли жизнь после смерти? Для меня теперь это риторический вопрос.

Цитата:

Дерсу купил красной и синей глянцевой бумаги для цветов. Он клеил из них лодочки и сажал туда бумажных человечков, потом сжигал их, это была жертва родственникам. Подарки на тот свет родным.

Костер прогорел. Набираю местной почвы в мешочек, из которого ранее высыпал тувинскую землю и, по темноте, уезжаю в Хабаровск.

Примечание.
Максим Мунзук здесь не был. На съемках фильма станцией Корфовской стал пос.Минеральный в Анучинском районе.

Первопроходец

В Хабаровске я поселился в хостеле под названием "Какаду" на ул.Шеронова, 10. Особо не выбирал: главное, чтобы было в центре, найти просто, по деньгам нормально и обслуживание культурное. С хостелом мне повезло, хотя и название у него оказалось странное (обещали заменить). Вот только велосипед в нем ставить некуда, пришлось в тамбуре со снятым колесом вертикально задрать. Но проблем это никому не доставило.

В Хабаровске я прожил два дня. Посетил краеведческий музей и музей археологии, побывал в отделении Русского географического общества, нашел практически все места, связанные с пребыванием здесь В.А.Арсеньева и Дерсу Узала. 9 сентября совпал с днем рождения Арсеньева - тоже отметил, в небольшом, но уютном ресторане.
Отъелся, отоспался, познакомился с интересными людьми (например с девушкой Дашей - бывшей в 2013 г. волонтером в тувинском лагере РГО "Долина царей", а ныне работающей продавцом в спортивном магазине), отремонтировал лопнувшую спицу (в Хабаровске колес на 28" нет и потому пришлось сломанную спицу просто нарастить куском от другой).

И просто покатался по уличным горкам в свое удовольствие - и как только трамваи на них забираются?

Памятник генерал-губернатору Восточной Сибири Николаю Николаевичу Муравьёв-Амурскому. Он заключил с китайцами договор о разграничении границ и указал место для строительства Хабаровска.

Вид на город.

Наследие советской эпохи.

Знаменитая каменная черепаха у стены Гродековского музея. Она была привезена из-под Уссурийска, с места, где когда-то был город нанайских предков Нинманта. Всезнающая улыбка черепахи олицетворяла долголетие, мудрость и древнюю цивилизацию. Она как бы говорит: "Я знаю то, чего не знаете вы, я знаю, что было и что будет".
Черепаха была поставлена в честь военачальника Эску, поощрявшего развитие письменности и оружейного производства.

Принадлежность изваяния к эпохе чжурчженей когда-то доказал В.К.Арсеньев, работавший хранителем Хабаровского краеведческого музея.

А эти черепа постарше черепахи будут.

Дом на Павловича, 11, который некоторое время арендовал В.К.Арсеньев.

Дерсу у Арсеньева жил не здесь, а в офицерском коттедже при Сибирском полку (здание не сохранилось). Своей квартиры у путешественника никогда не было.

Дерево-память на углу улиц Муравьева-Амурского и Шеронова.

Арсеньев жил здесь в полуподвале неподалеку - в этом доме (1917-1919 гг.).

Дом по ул.Дзержинского,2, в котором исследователь проживал в 1912-1914 гг.

Хабаровское отделение РГО находится в собственном особняке, который был пристроен к небольшому домику инвалидной команды - охранников памятника Муравьеву-Амурскому.
На стенах кабинетов исторического здания висят портреты основателя и первого руководителя Приамурского отделения РГО Николая Ивановича Гродекова, генерал-губернатора Приамурья,

и В.К.Арсеньева, который в 1924 г. добился восстановления Приамурское отделение, к тому времени распущенного.

В РГО я встретился с ученым секретарем Александром Михайловичем Филоновым, от которого узнал ранее не публиковавшиеся факты из биографии В.Арсеньева. Например, будущий военный топограф, следуя в 1900 г. через Благовещенск, на 2 месяца оказался втянут в боевые действия с китайскими "боксерами" (Ихэ-туань - Кулак справедливости). Тогда все местное население сидело в окопах - как сейчас на Донбасе. Второй подобной ситуацией стали карательные экспедиции Арсеньева против хунхузов.

Путешественник был немцем по происхождению. А генерал-губернатором в Хабаровске тогда был Унтербергер, тоже немец, который, к тому же, сам занимался исследования в области статистики и географии. По той или другой причине, но Арсеньев получил поддержку и финансирование своих новых экспедиций. Однако таких топографов, на Дальнем Востоке в тот период было немало. И если бы Арсеньев не писал таких подробных дневников и отчетов, а потом и художественных книг (за что был отмечен М.Горьким), то вряд ли был бы выделен историками. Потому что Арсеньев, в первую очередь, все же был военным разведчиком и именно за эту работу получал жалованье.

Почему Арсеньев стал писателем? После ухода со службы ему нужно было как-то зарабатывать. Однако, кроме двухгодичного юнкерского училища, Арсеньев не имел никакого специального образования. Он пытался преподавать, но, как только выяснялось, что нужного диплома у Арсеньева нет, отношения с ним прекращались. Это ограничение действовало и при царской власти и, особенно, в советское время. Арсеньев во всем был талантливым самоучкой, универсальным ученым. На Дальнем Востоке он занимался военной разведкой, борьбой с хунхузами, описанием ландшафтов, лесов и повадок зверей, астрономическими и метеонаблюдениями, геологией, картографией, археологией, проблемами народонаселения, музейным делом. Морально его поддерживали многие, десятки отечественных научных обществ избрали Арсеньева своим членом. Но работать преподавателем он не мог!
Нужно отметить, что и писательская деятельность особых доходов Арсеньеву не принесла, т.к. гонорар от книг был отписан в качестве откупных его первой жене.

Директором Хабаровского краеведческого музея Арсеньев работал с 1910 по 1918 гг. Потом уезжал на Камчатку. В Хабаровск вернулся в 1924 г., когда сюда перевели столицу Дальневосточной республики. Рассчитывал, что в новом правительстве может оказаться востребованным. Именно тогда ему удалось восстановить Приамурское отделение РГО и вновь возглавить краеведческий музей.

Вообще при создании Императорского русского географического общества (ИРГО) было всего два отдела: Кавказское и Сибирское. И до открытия Приамурского отделения изучением Хабаровского горного узла занимался Сибирский отдел. Тот же Пржевальский был его членом. Приамурское отделение было основано царским распоряжением в 1894 г. по инициативе Гродекова, который к тому времени сам являлся членом ИРГО.

Модель памятника губернатору Н.И.Гродекову (скульптор Ю.А.Кукуев)

Аналогичного рода объединение во Владивостоке - в статусе общественной (не государственной) организации "Общество изучения Амурского края", было создано 10-ю годами позже и являлось филиальным отделом Приамурского отделения ИРГО. В 1916 г. сюда же присоединили и Уссурийский филиал. В общем первенство в исторической деятельности РГО у хабаровчан, однако лидерство в этой деятельности сейчас, к сожалению, принадлежит Приморскому Владивостоку.

Действительным членом Общества изучения Амурского края Арсеньев стал в 1903 г., а членом ИРГО - в 1909.

Филонов изложил мне также версию дальневосточного журналиста Гусева, в соответствии с которой Дерсу, возможно, был японским шпионом. Во-первых, проводник появился в стане Арсеньева ночью. Во-вторых, он не Дерсу Узала, а Дерчу Одзал, т.е. пользовался псевдонимом. В-третьих: семьи у него не было (со слов, жена и дочь вроде бы умерли от оспы), а родственники не известны. Все, что мы знаем о Дерсу - все это с его же слов. Исчез он тогда, когда Арсеньева был в очередной экспедиции. Ушел в тайгу, где нашли труп, который без опознания тут же зарыли. Об этом пишет первая жена Арсеньева. То есть все было совсем не так, как изображает Арсеньев в романе. На самом же деле Арсеньеву показали могильный холм. Таким образом, Дерсу воспользовался одним из способов ухода на нелегальное положение (так поступали немцы в 1945 г.). Много в биографии Дерсу не стыковок и темных пятен. Нет о нем никаких документов. Зато про других проводников Арсеньева известно вообще все и люди их хорошо знали.
Дерсу - это литературный герой. А настоящий Дерчу - другой человек, возможно внедренный в военную экспедицию Русской Армии.
Да и сам Арсеньев тоже хорош: своими картами он обеспечивал и белых, и красных. До 1937 г. он вряд ли дожил бы, т.к. за ним постоянно велась слежка. В 1931 г. (через год после смерти) владивостокская газета опубликовала статью, в которой взгляды Арсеньева по нацвопросу расценивались как шовинистические и империалистические. В 1935 г. Военный трибунал признал его руководителем "контрреволюционной шпионско-вредительская организации". За что и была расстреляна Маргарита, вторая жена ученого.

Дерсу был не нанайцем, а гольдом, которые делятся на амурских,уссурийских и сунгарийских (проживают на китайской территории, где их называют хэчже). Часть амурских гольдов жила и на Бикине (но не в Красном Яре - это исключительно удэгейское село). Современные нанайцы ассимилированы якутами, нивхами, ульчами и русскими. Поэтому, чтобы найти родственников Дерсу, нужно тщательно разбираться с нанайскими родами.

На этом мы и расстались. Теперь в голове у меня настоящая КАША! Но подсознательно чувствую, что г-н Филонов эпатировал передо мной, непонятно зачем. Это означает, что по возвращении я должен буду внимательно ознакомиться с теми книгами, которые мне подарили РГО-шники во Владивостоке. Они документальны и более объективны (особенно работы И.Егорчева).
Кроме того, известно, что в период работы в Хабаровском краеведческом музее в 1910-1918 гг. В.К.Арсеньев одновременно преподавал в Дальневосточном университете и во Владивостокском педагогическом институте (где стал профессором в 1921 г.), а также в народных университетах Хабаровска и Владивостока. Он состоял также членом 20 научных обществ и учреждений Сибири и Дальневосточного края.
Думаю, что завистники у ученого среди тогдашней профессуры наверняка были - явление, распространенное и среди современной научной элиты.

Участники этнографического кружка, организованного Врсеньевым. 1914 г.

Первопроходец

В Хабаровск я приехал в дождь и уезжаю опять в такую же морось: тайфун, мать его! Сегодня по долине Амура я планирую доехать до петроглифов Сикачи-Алян. Говорят, что им тысячи лет и на прибрежных камнях они были выбиты легендарным народом Ха, от которого предки нанайцев переняли шаманизм.
Сикачи-Алян - изначально САкачи-Алян, раньше по-нанайски произносилось как Сагадь Алян, т.е. старая небольшая бухта или же старый священный лес. Никакого намека на петроглифы.

Легкое возвращение в наш мир: на небольшом перевале встретил российского военного регулировщика. Денис оказался вполне доступным и разрешил себя сфотографировать.

По асфальту ехать легко, да и отдых сказывается, так что к обеду я уже был на нужном мне отвороте от трассы.

Однако к писаницам сразу не поехал, а решил посмотреть нанайский музей под открытым небом, устроенный энтузиастами на территории местной турбазы.

Рыбаки рассказали, как ехать дальше. Заповедное место оказалось всего в километре от деревни. Петроглифы высечены на больших базальтовых валунах, разбросанных вдоль правого берега реки между поселками Сикачи-Алян и Малышево.

Поиск рисунков начинается отсюда.

Я попал в не очень удачное освещение, так что на фотографиях изображения видно плоховато. Поэтому добавляю несколько фото из интернета.

Рисунков десятки (раньше было три сотни) и они относятся к разным эпохам: от 1 до 14 тысяч лет. Есть и современные, например с изображением Волка из "Ну погоди".

О происхождении петроглифов нанайцы рассказывают, что в незапамятные времена на небе полыхало три солнца и от их жара гибло все живое на Земле. Вода в реках вскипала и даже камни начинали плавиться по их берегам. Боги рисовали на них причудливые узоры. От гибели Землю спас отважный охотник, меткими выстрелами погасивший два светила. Жара отступила, все живое воспряло духом, а камни, остыв, навеки запечатлели следы пальцев небожителей.

На пронизывающем ветру по камням я пролазил часа два. В результате опоздал в музей, который недавно построили в деревне. Честно говоря, я про него вообще не знал. Зато сделал вывод, что к путешествию нужно готовиться более тщательно.

Конечно, рисунки необычны. Есть в них что-то схожее с окуневской эпохой в нашей Хакасии. Однако амурские петроглифы намного старше: настолько, что их голограммы мною уже не читаются.

Считают, что рисунки Сикачи-Алян могли послужить прообразом пиктографии, которая развилась в мохэ-чжурчженьское идеографически-фонетическое письмо. Элементы узоров располагались друг за другом в определенной последовательности и составляли слоги. А стилизованные рисунки, изображавшие растения и животных, читались как целые слова.
Завитковое письмо сохранилось у жителей Амура в их декоративно-прикладном искусстве и родовых гербах.

Привожу некоторые образцы надписей орнаментальным письмом (Н.Н.Бельды "Сокровища края сильной воды". Хабаровск. 2009. с.45-53).

Пиктограммы нанайских охотников.

Зародыш Вселенной. Символ возрождения, роста и совершенства в виде свернувшегося дракона.

Заигрывание (перед спариванием пушных зверей). Символ таежного богатства, любви. Присутствует образ тигра, который охраняет пушных зверей. Изображается на амулетах, дверях амбаров, карнизах домов.

Изображение Солнца, которое олицетворяет жизнь.

Оконный наличник из с.Кондон (рисунок художника Г.Павлишина).

В этот вечер у меня случилась вторая поломка: на крутом выезде с Амура порвалась цепь. Настроение не испортилось, т.к. ремонт занял минуту (было запасное разъемное звено).
Ночевал к лесу на случайном съезде с основной дороги. Погода наконец-то наладилась. Медведей поблизости нет.

Первопроходец

Утром снова асфальт. Развлечений немного.

Одно за другим проезжаю озера Пир, Синдинское, Гасси (маршрут Арсеньева 1927 г.) и обгоняю велопутешественника.

Валера из-под Рязани. Недавно он вышел на пенсию, год бесцельно просидел дома и решил, что такая жизнь не для него. После чего собрал старенький велосипед и доехал на нем до Байкала. Поверил в свои силы, воодушевился и продлил путешествие до края земли.
Во Владивосток приехал глубокой осенью. Там перезимовал, перебиваясь случайными заработками и с апреля снова крутит педали - теперь в Комсомольск-на-Амуре, а потом обратно.
Путешествует неспешно, километров по 40-50 в день (против моих 100-150) и в горки идет исключительно пешком. Питается лапшой, сырую воду из ручьев не пьет, а всегда ее кипятит и везет с собой 3-4 литра круто заваренного травами чая. Его велосипед изношен до крайности: спицы меняются ежедневно, из покрышек торчит корд, всё скрипит, но... едет. Снаряжение, конечно, тоже убогое и тяжелое. Защита от дождя - полиэтилен. Ненастную погоду пережидает в палатке.
У Валеры нет денег, нет цели и нет графика маршрута. Он просто живет. Я для него - инопланетянин.

На мой взгляд Валера застрял в прошлом веке. Его снаряжение примерно такое же, как в экспедициях Арсеньева.

Цитата:

...Бивачное снаряжение составляли: комарники-палатки (по одной на научного работника и по одной большего размера на двух рабочих), тенты для защиты их от дождя, три алюминиевых котелка, входящих один в другой, с крышками (чайников не брали вовсе), козьи шкурки как подстилки для спанья, три топора и пр.
Походным снаряжением были: легкие дождевики, куски клеенки для укрытия котомок от дождя, сигнальные ракеты, веревки для увязки тех же заблудившихся людей, острога, инструменты для долбления лодок (упала). Сюда же надо отнести огнестрельное оружие, состоящее из одной магазинной винтовки и одного дробового ружья, патронташи, запас пороха, дроби, ружейных гильз и инструментов для снаряжения, патронов, рыболовные удочки, блесны и т. п.
Личное имущество каждого участника экспедиции состояло из: легкого одеяла, двух смен белья, запасной пары унтов, полотенца, которое было использовано для лямок к котомке, мыльницы с мылом, зубной щетки, гребенки, игольника с нитками, кусочков материи для заплат и прочей мелочи.
Все имели для защиты от комаров: сетки на головы, нарукавники и нитяные перчатки. Для ног каждый участник экспедиции имел по паре суконных обмоток. Они хорошо защищают голени от ушибов и гораздо удобнее кожаных голенищ.
Одежду и обувь всегда берут с запасом – промокшие от пота рубашки-майки необходимо высушить, прежде чем продолжать путь. Нанайцы учат: на привале не стой ни секунды, занимайся чем-то – пили-руби дрова, таскай вещи… Только когда бивак разбит и разведен огонь, можно переодеться в сухую одежду и расслабиться.
содержимое вещмешка одного из наших проводников: чайник, чай обычный и травяной, спички, просмоленные береста и шнур для разведения костра, спирт в бутылке, самая малость провизии, патроны. Остальное все на себе.

Сейчас у амурских нанайцев путина, когда день год кормит. Кета и лосось идут в верховья Амура на нерест и местное население заготавливает рыбу на зиму: ее солят, вялят (угаса, юкола), коптят, морозят и даже консервируют. Понятно, что в каждом доме полно икры. Ограничения по объему заготовки для нанайцев, как малой народности, составляют 200 кг на члена семьи (если детей много, то это тонна или больше). Зимой это будет их основная еда, плюс картошка и черемша.

Этот экземпляр считается маленьким. Бывают особи до 24 кг.

Про Дерсу Узала рыбаки знают, но его личность здесь никого не возбуждает. Для них он не человек-легенда, а обычный охотник, жизнь которого не сложилась. Он вынужден был скитаться в тайге, пока случайно не встретился с Арсеньевым. Нанаец давно умер, как и многие другие его сородичи. Зачем его поминать и беспокоить на том свете?

Перед райцентром, селом Троицким, я вновь попадаю в сильнейший ливень. Подмок даже мой суперплащ - потрепанный полиэтиленовый мешок. Зато ветер дует в спину.

Поселился в муниципальной гостинице, помылся под горячем душем, постирал вонючее, поел в узбекской харчевне, снял в банке денег, пошлялся по магазинам, купил на рынке деревенской сметаны с творогом, наконец-то сходил в церковь и поставил свечки: В.Арсеньеву за упокой, а себе - за здравие и удачное путешествие... Жизнь удалась!

На завтра у меня договоренность о встрече с Любовью Александровной Одзял, президентом краевой Ассоциации коренных малочисленных народов Севера. В интернете пишут, что она троюродная пра-правнучка Дерсу Узала.
От нее, как местного жителя, я хочу получить подтверждение, что Дерсу был реальным человеком, а не вымышленным персонажем художественного романа. Мое предположение строится на следующем: Арсеньев, судя по его дневникам, был дотошным документалистом и скрупулезным педантом, внимательно относившимся к деталям и не допускавшим в описании увиденного отсебятины и творческих домыслов. Поэтому вряд ли он создавал собирательный образ. Единственное допущение, которое Арсеньев себе позволил, это изменение времени первой встречи с Дерсу с 1906 г. на 1902 г. Что объясняется желанием дистанцироваться от даты, связанной с русско-японской войной и деятельности в качестве военного разведчика.

Первопроходец

С Л.А.Одзял мне здорово повезло. До встречи я несколько раз с ней созванивался, к моим поискам она отнеслась очень серьезно и вот что сумела узнать.

Дерсу на Амуре*, несомненно, бывал. В один из приездов он жил у тетки деда писателя Николая Николаевича Бельды и та подарила охотнику полотенце. Теща жителя с.Троицкого Алексея Харитоновича Бельды - Одзял Зоя Кибовна, была внучатой племянницей Дерсу (ее старшая сестра Валентина Кибовна сейчас проживает в Хабаровске).
Дерсу лично знал отец мастерицы Бельды Зинаиды Николаевны, а также ее тесть - знаменитый охотник и сказитель Бельды Макто. Да и вообще многие старики села Троицкого, но все они уже умерли.

Дерсу называл себя гольдом. Название происходит от нанайского рода "гойлда" (гой илдэ - другое племя), которое поклонялось ворону - предрекателю неумолимого рока.
Как следует из китайских источников, в 19-м - начале 20-го века гольды (по-китайски хэджэ, хэдзени, люди хэ - Черной реки, т.е. Амура) проживали на огромной территории по всему Амуру и его многочисленным притокам, Уссури и Сунгари вплоть до Сахалина. И потому Дерсу мог выбирать себе место жительства не только на Амуре. Это к опровержению домыслов, что охотник, мол, что-то натворил и потому вынужден был сбежать с Амура. Арсеньев пишет, что в период, когда у Дерсу была семья, его землянка была выкопана на берегу реки Павловки - притоке Уссури. Но в этом нет ничего необычного. Когда Дерсу женился, то откочевал туда, где была охота. Расстояния значения не имели, т.к. передвигались по рекам. Например, прадеды Одзял регулярно ездили торговать в стойбище Алгин (будущий Харбин. По-нанайски Хар бини боа означает место, где пролегает межа) и город Саньсин (ныне Илань), а это тысяча километров в один конец. Гольды - это один большой народ и они свободно передвигались по территории расселения - бывшей Золотой империи чжурчженей**, без учета современных государственных границ.

Необходимость перемещения объяснялась не только зависимостью от средств пропитания, но и увлечениями человека (кому-то больше нравится рыбалка, а кому-то - охота), стремлением к перемене мест. Ведь и у русских также. Есть такой тип людей-ходоков, те же автостопщики, например. Им трудно жить на одном месте. Это люди-романтики. Поэтому люди, которые живут дома и в семье, их часто не понимают.
Нужно также учитывать, какое это было время - ведь прошло всего 20 лет после подписания Аргунского договора о разделе границы с Китаем. Но хунхузы в Приморье по-прежнему остались. В общем, переезд Дерсу на приток Уссури, а потом его кочевая жизнь в тайге была обычной для того времени. Арсеньев описал именно такого человека.

Современное название гольдов - нанайцы. Это добровольно принятое в советское время самоназвание народа. Оно происходит от нани - местные люди. Нанайцы - люди этой земли (на-человек, най-земля). Манчжуры называли их "нанин", что означает "человек, который платит дань", т.е. данник.

Дерсу был из рода Одзял. Это его правильная фамилия - чисто нанайская (а не удэгейская, орочская, даурская или какой-то другой национальности). Варианты нанайского (в скобках - русского) произношения: Одял, Одзал, Одзала, Удзала (Одзял, Ачан, Узала), варианты древнего произношения - Одял, Одя, Удяла, Ходял, Ходяхал (племя следопытов), Одчнхал (озерские, эвенк.) - с окончанием, как правило, на согласную, Уоди, Уди – таежные. Фамилии удэгейцев, обычно, оканчиваются на гласную букву с ударением на неё: Канчуга, Пионка, Суанка, Кимонко, Сигдэ.

Одзял - это очень древний род, ведущий свою родословную от чжурчженей, а те, в свою очередь, восходят к корейцам.

Стойбище рода Одзял находилось на озере Болонь (русское название - Ачан), что перед Комсомольском-на Амуре. Это подтверждается также родовым гербом, на котором стилизовано изображены священный для Одзялов утес Болен Очжал (по нанайски Болан, Одзял хонкони, то есть утес озера Болан и рода Одзал), протоки реки Амур и сам большой Амур в виде дракона, символ охотничьих удач и таежного изобилия в образе пушного зверя.

Об этом же пишет и Арсеньев:

Цитата:

Люди Оджал родились и жили на берегах озера Болона, где в давние времена добывалась серебро-свинцовая руда. Утес с рудой назывался Оджал-Хонкони, а озеро Болон-Оджал (перевод Болони-Оджал — Место осенней стоянки рода Оджал). Кстати в Приморском крае тоже есть гора Оджал (Ходжал, также Одзял и Уотзял) в Софийском округе, на левом берегу Амура, против селения Малмыжского; 49° северной широты. У местного населения существует поверье, что в горе обитают злые духи, которые стерегут ее сокровища.

Подробнее о роде Одзял здесь.

В центре озера Болонь есть остров - потухший вулкан Ядасен (по-нанайски Ядасиан: неустающая мужская сила). Сюда приплывали в надежде избавиться от бесплодия или импотенции. Раньше там видели разрушенную 3-метровую каменную гробницу, большой сундук, детскую люльку, окаменевшую национальную утварь, остатки менгира с упавшей аркой. Существует легенда, что здесь похоронен непобедимый и удачливый охотник Уичэл-мэргэн, имевший много жен и детей, погибший от отравленной стрелы своих врагов. Похоронив мужа, его молодая жена убила и себя. Но только она успела упасть, как тут же ожила и вместе с любимым улетела на холмы Бога.
----------
*Амур - русифицированное "ама муэ" или "ама му" - отец-вода, батюшка-река.

**Этноним "чжурчжень" образован от монгольского "муричи" (конник, коновод), переиначенного тунгусами в "нурчэн". Сами же чжурчжени называли себя в зависимости от рода занятий: "мухэ эрл" (речное племя), "хэйджэ моха" (живущие на реке львы).

Первопроходец

Ближе к вечеру мы едем в д.Нижняя Манома к мастерице Саре (Светлане) Зарасьевне Ходжер.

А по дороге я продолжаю расспрашивать Л.А.Одзял о нанайцах. Она считает, что самобытность ее народа не только сохранилась, но и постепенно возрождается. Самобытностью - это свой взгляд на мир, национальные элементы одежды, украшения, обряд похорон.

Резное навершие над могилой (рисунок хабаровского художника Г.Д.Павлишина).

Нанайские похороны (рисунок Г.Д.Павлишина).

Когда-то нанайцы носили одежду, сделанную из рыбьей кожи. Из кожи кеты шили рукавицы, из кожи сазана и толстолоба - летнюю одежду.

С освоением нанайской (чжурчженьской) территории Китаем появились халаты из ткани. Их носят до сих пор, но это только праздничная одежда, очень дорогая.

Мастерица Бельды Зинаида Николаевна, член Союза художников России, со своими работами.

Сейчас образ жизни у нанайцев современный (русский). Это связано с образованием. Но русскими нанайцы не стали. Культура сохранилась в декоративно-прикладном искусстве, которое очень востребовано населением. Национальная символика, узоры - все это уникально, подобного нигде нет.

В архитектуре домов элементы культуры не сохранились: ведь раньше нани жили в землянках и балаганах, крытых древесной корой, потом - в китайского типа фанзах-мазанках (образец я видел на Сикачи-Алян). С приходом русских стали строить бревенчатые дома - это соответствовало преданиям о мохэ-чжурчженьских предках, которые жили в домах из кирпича, окна в них были из стекла, дома освещались фонарями, установленными внутри бронзовых статуй. Перенимались у русских и технологии, касающиеся способов охоты и рыбалки. Мастерицы стали вышивать национальные узоры "крестиком". В свою очередь, русские перенимают нанайские способы лечения, заготовки продуктов и приготовления блюд, охотничьи секреты.
К сожалению, уходит язык и шаманские практики. Ассоциация пытается создавать искусственную языковую среду, в которую нанаец может погрузиться и ощутить свою связь с предками. Этому помогает также чтение нанайских сказок и преданий.

В нанайской культуре существовала сильная система запретов, которая ограничивала стремление к наживе неминуемой карой болезнями, смертью и вырождением. Это действует и сейчас. Люди верят в нанайских Духов - они очень сильные. Утрата этой веры в 1990-е годы привела к волне самоубийств, спровоцированной обиженными Духами. Человек должен жить до 100 лет без болезней и проблем, если он себя правильно ведет. Все несчастные случаи - это кара за неправильное поведение.

Нанайцы всегда жили в мире Духов, очень сложном. И это никуда не делось. Мир Духов не зависит от того, верят ли в него люди. На самом простом уровне практикуется, что если куда-то пришел, то там есть Хозяин и Его нужно угостить и поблагодарить. Этот обычай переняли и русские.

Удэгейские шаманы считаются сильнее нанайских, потому что у нанайцев жизнь проходит на воде, а у удэге - в тайге: более дикой и свирепой.

Участие шамана в жизни человека значило очень много. Шаман объяснял происхождение мира и людей. Вот один из космогонических мифов:

Цитата:

Когда Земля и Небо родились в самом начале, Саманчик-Бог ронял искру, и на том месте люди появились.
Когда вода становилась водой, родившиеся в то время люди стали муэльдигэ (племя, живущее в тайге у реки).
Когда Земля становилась Землей, родившиеся в то время люди стали нанай (люди Земли).
В то время, когда горы становились горами, родившиеся люди получилди имя хун (гунны).В то время, когда средняя река становилась средней рекой, родившиеся люди стали иметь имя речных людей.
В то время, когда горная река становилась горной рекой, родившиеся люди стали людьми горной реки...

Существовала целая система специальных обрядов. Например, душа помещалась в шаманский сосуд, который надежно защищал ее от посягательств злых Духов.

Легенда
В прежние времена на Амуре главой всех народов была женщина, люди не ссорились и не воевали друг с другом. Говор людей напоминал веселые звуки тайги, а слова произносили мягко, нараспев. Но потом вода вдруг залила всю землю и люди убежали ан Сунгари и Уссури. А когда вода спала, вернулись и избрали своим вождем силача Чочо-ага. И люди стали делить добычу, ссорились из-за женщин и убивали друг друга. Говор охотников стал напоминать команды воинов, бряцание оружия и рычание пантер.
С тех пор в нанайской семье традиции хранит мужчина. У женщины подчиненное положение: она не ест при муже и обращается к нему в третьем лице. Мужчина ловит рыбу, добывает зверя. Женщина шьет одежду, готовит еду, вышивает узоры и воспитывает детей, которые должны быть добрыми, удачливыми, почитающими пожилых людей, трудолюбивыми и сильными.

Дерсу жил именно по таким традициям. Сейчас воспитание современное, да и женятся по любви. В смешанных семьях утрата обычаев происходит быстрее.

По внешнему виду, образу жизни и языку нанайцам родственны эвены и эвенки, Удэгейцы, орочи и ульчи - тоже общая с нани подгруппа тунгусской ветви тунгусо-маньчжурских языков. А вот с монголами они отличаются и по одежде, и по орнаментам, и по пищевому набору.

Первопроходец

От Троицкого до Нижней Маномы 17 км. Деревня уютно расположилась на берегу Анюя, притока Амура. Анюй здесь также полноводен, как и Бикин. Очень скоро мне придется ехать вдоль Анюя многие десятки километров.
А пока вместе с Л.А.Одзял мы идем в гости к необычной мастерице, вышивающей свои картины в традиционной орнаментальной технике.

Знакомимся, рассаживаемся, смотрим и слушаем.

Такое я вижу впервые. В каждом рисунке зашифровано устройство мироздания: дерево жизни, мифические животные, да и просто природа - все это изображается в необычной форме. Картины приходят Заре Зарасьевне во сне, а поутру она вырезает их ножницами из бумаги, потом вышивает на ткани.
Все началось после того, как мастерица пару лет назад съездила на озеро Болонь. Раньше же ничем подобным она не занималась. Теперь мечтает посетить Сикачи-Аляне - ее тоже туда тянет.

На озере Болонь Сара Зарасьевна раньше бывала - в возрасте пяти лет. Вместе с другими жителями Мергена, всем родом на лодках плавали на остров. Был праздник. Делали подношения каменным статуям деда и бабушки. Когда плыли, то видела рыб огромных (под водой блестели) и лебедей. Когда вновь оказалась на озере, то все вспомнилось и возникло состояние свободного полета. Вернувшись из поездки, вышила свою первую картину - восемь птиц и четыре лебедя.

Так 70-летняя Сара Зарасьевна живет последние два года. И теперь от нее уже ничего не зависит. Что ей Духи скажут, то и случается. Например: "Пора, нужно ехать, тебя там ждут". И она едет.
Однажды приснился голос бабушки-шаманки: "Съезди в Меркел, сходи и убери гнилую чурку. Она мне мешает". Мастерица тогда значения сну не придала. Проходит месяц и снова бабушка снится: "Ты чего не едешь? Я тебя жду, чурка мне мешает!" Сара Зарасьевна пошла к соседям, рассказала про сон и, спустя неделю, ее в Меркел отвезли. Приехали, пошли на место - а там дерево стоит, живое, хотя внутри уже пустота. Но от сильного ветра у него обломилась макушка и упала у подножия. Мастерица положила гостинцы умершей, поговорила с ней, а обломок помог убрать сосед. После этого ей приснилось Древо жизни. Его она и вышила, с пустотой внутри - само так получилось.

А в следующую ночь приснилась Саре Зарасьевне ее мама и показала две птицы для этого Древа. Что это означает, художница не знала. Но позже ей пояснили, что это не рожденные дети. Это как бы знак для людей, которые увидят картину: для очищения их души. Часто люди подолгу картину рассматривают и что-то, нужное только им, видят. Говорят, что от картины веет теплом и люди становятся добрее.

Сюжеты картин надиктовываются потусторонним миром. Люди ведь не умирают. В том мире у них свои кланы. Шаманы, например, собираются отдельно.
Умершие являются не всем, они тщательно выбирают, через кого в этом мире работать. И выбранный человек может даже не знать, что его выбрали. Сара Зарасьевна тоже этого долго не понимала.

После древа жизни снова приснился сон, в котором мастерица сказала матери (та была член Союза художников): "Я свое обещание выполнила, твою работу продолжила". И далее снится, что Сара Зарасьевна опять в Мергене около того дерева и мама ей говорит: "Поднимись чуть выше и ты увидишь". Зашла на холм и увидела недостроенный сруб дома. Проснулась: для чего это, о чем? Стала перебирать мамины узоры и нашла среди них один незавершенный. Поняла, что работу нужно отреставрировать и закончить вышивку. Это тоже будет ковер.

Когда прошла ее первая выставка в Комсомольске-на-Амуре, Сара Зарасьевна задумалась: что дальше делать? И неожиданно взяла карандаш, развернула альбом и... ее рукой как будто стал водить кто-то. За полчаса получился вот такой рисунок:

Это лебеди, а если картину перевернуть, то увидится голова дракона.

В таком виде картина провисела в доме несколько дней и опять приснилась мама, которая сказала: "Доча, вот это увеличь. Ковер нужно сделать большой". Это же огромная работа, ведь предыдущий ковер вышивался три месяца! Но раз они там решили, что нужно делать, деваться некуда, придется делать.

У художницы все работы оригинальные и никогда не повторяются. Их уже много, можно и о фотоальбоме подумать.

Такие способности у Сары Зарасьевны проявились, когда она снова вернулась в Маному из Хабаровска. А перед этим ей снился сон: летит дракон, очень красивый.

Все выбежали из домов в поле и на дракона смотрят. Только она его не видит - оказывается, он сзади стоит. И кладет ее на землю. Сара Зарасьевна видит, что над ней нависла огромная лапа с когтями и из них лучи светятся. Страха не было. А люди вокруг говорят: "Он ее выбрал!"
Прошли годы. Однажды мама показала ей с высоты (как будто с неба) халат с тем самым драконом. После этого всю ночь мастерица рисовала и потом еще полтора месяца вышивала дракона на халате. Правда, получилось немного не по нанайским канонам.

Мама также предупредила, что этот халат нельзя никому продавать и его нельзя одевать. Но однажды мастерица забыла про запрет и позволила одной девушке халат примерить. Ее, бедненькую, скрутило всю. Какая-то сила в этом халате оказалась особенная.

Интересная, конечно, история. И я решил ее проверить. Халат одевать не стал (мало ли чего, а мне еще ехать), а подержал в руках, чтобы на плохие энергии проверить. Вроде бы ничего особенного, просто вещь. Дело, видимо не в халате, а в Духах.
Связь с предками, как утверждает Сара Зарасьевна, у нанайцев идет через Дракона. В их мифологии это оберег. Характерно, что халат мастерице ее мама показала с восточной стороны. А вскоре в Японии произошло землетрясение. Радиоактивное заражение прошло мимо Хабаровского края - значит, Дракон защитил.

Защищать людей приходится и самой Саре Зарасьевне. В своих снах она часто улетает в Мерген и спасает души когда-то живших там детей: хватает их и уносит. Потому что в Мергене земля кипит, как в вулкане, вся в трещинах. Там постоянно работают шамана. Один кричит: "Кто из рода Ходжер? Стройтесь и идите за мной". Второй собирает род Оненко и тоже уводит. Третий, совсем молодой, лет 17-18, делает так, что из реки вытекает чистая вода и заливает огненные трещины. Может, там нефть добывать собираются?
Похоже, что провидица предсказывает какую-то экологическую катастрофу.

Сара Зарасьевна общается только со своими Духами: мамой и бабушкой-шаманкой. И другим Духам не доверяет. Бывает, что ее Духи говорят, к кому нужно сходить и помочь. И она "ходит" - во сне. Вот и к Любовь Александровне ходила, пока у нее не наладилось. О чем известил звон бубна (это бабушка помогла).

В жизни художница всегда была очень болезненной и бабушка ее часто лечила. Поучала, что и как делать. Однажды Сара Зарасьевна - когда болела, увидела косматую лапу с когтями из-под кровати - это был Долгомушка. Рассказала об этом маме. Простынь тогда выбросили, а злого Духа с бабушкой изгнали.
Спустя несколько лет пришлось ей как-то ночевать в старом доме. Всю ночь кто-то вокруг ходит, снег скрипит. Вышла утром на улицу - следов нет. Потом ей сказали, что жила здесь колдунья, которая никому не позволяет в доме селиться. А вечером дверь открылась, закрытая на крючок. Странно. Сара Зарасьевна вышла, а в дверях стоит высокий, лохматый и глаза красные. Она пояс с халата выдергивает и железной пряжкой бьет ему по носу. Тот зарычал и шмыгнул на улицу. А художница ему вслед: "Черт, черт, иди сюда, я тебе еще добавлю". И с тех пор больше никого не стало.

Вот такие истории. Верить или не верить? Получается, что все, что описывал Н.В.Гоголь в "Вечерах на хуторе близ Диканьки", было на самом деле.

А теперь про Дерсу. Тоже мистическое.
Как-то пошла Сара Зарасьевна на берег Анюя и ей показалось, что люди идут: русские, нанайцы, много их. Понимала, что это не на самом деле, но не удивилась. Вернулась домой, но всю ночь неспокойно ей было.
Наутро пришла к соседям, а от них какой-то длинноволосый мужчина со двора выскочил, рука тряпкой замотана. Прыгнул в машину, лихорадочно завел ее и уехал.
Как оказалось, это был резчик по дереву, который попытался статую Дерсу вырезать, но проткнул себе руку ножом и всю заготовку в крови вымазал. И тут еще неожиданно возник во дворе сильный ветер и вихрем в калитку вышел. Вот и напугался парень до смерти.
Значит нельзя было статую делать человеку не духовному. Тем более, что предполагался не памятник, а так, просто, резная деревяшка в парк типа рыцаря или лягушки. Ясно, что вмешались Духи Анюя, чтобы не допустить надругательства над умершим. Было это год назад.

Быть провидицей очень не просто. Духи давно выбрали ее, но женщина сопротивлялась. Поняла, что бесполезно, когда умерли оба ее сына и она осталась одна.

На этом мы и расстались. Поздно уже, а ведь еще обратно ехать. Спасибо мужу Ольги Александровны - во всем он идет нам навстречу.

P.S. Л.А.Одзял удивилась, как много Сара Зарасьевна рассказала нам о себе сокровенного. Не иначе, как Духи эту встречу одобрили. Может и так.

Первопроходец

В Троицком я также посетил местный музей, сходил в гости и съездил в соседнее село Джари. Но обо всем по порядку.

Экскурсию по Троицкому краеведческому музею мне провела его директор Александра Романовна - обаятельная бурятка (наполовину). Мне, только что вернувшемуся из путешествия по Центральной Азии, ее менталитет ближе.

Музей замечательный и очень содержательный. Но о его экспозициях я расскажу позже. Начать же хочу с выставки берестяных работ местного художника Л.У.Пассар - я все еще под впечатлением встречи с Сарой Зарасьевной Ходжер.

Нанайский Иисус.

Человек будущего.

Мудрец.

Размышление.

Мудур (Солнечный змей - властелин неба и воды, Дух грома и молнии о оберег от злых Духов).

Зарождение рода.

Род Самар - род коршунов.

Драконы, охраняющие род Самар.

Рисунки симметричны. Правая их часть - мужская, левая - женская. Каждая линия наполнена смыслом, прочитать который могут уже не все. Таких смыслов несколько уровней. Кто-то сначала видит раскидистое дерево, а когда всмотрится - то человеческие эмбрионы. Или: черепаха - сосуд богатства - долголетие.

А вот теперь можно и экспозиции посмотреть.

На Амуре основной вид занятий у мужчин - это рыбалка. Но и охотой они тоже занимаются: добывают пушнину, бьют зверя на мясо. И еще собирают дикоросы.
На мелких речках используются оморочки из бересты.

Атрибуты шамана.

Пояс.

Удэгейская шапка шаманами с металлическим "оленьими" рожками.

Сэвены.

Бубен и бронзовое зеркало.

Ивовые стружки. Справа ритуальная накидка шамана.

У нанайцев богатое прошлое. Выявлены памятники периода неолита (V - III тыс. до и. э.), эпохи металла (II тыс. до и. э. - I тыс. до и. э.), поселения и могильники раннего средневековья X — XIII вв.). В 1968 г. академик Алексей Павлович Окладников с отрядом археологов исследовал и определил городище на окраине с.Джари.

Бронзовая поясная бляха.

Кондонская Венера, одна из самых знаменитых находок академика А.П.Окладникова. Скульптура женщины, созданная 3,5 тысячи лет назад, была найдена в 1962 г. в одной из полуземлянок древнего городища около с.Кондон.

Время обеда и я соглашаюсь на приглашение уполномоченного Ассоциации КМНС в Нанайском районе Алексея Харитоновича Бельды. Мы уже встречались и говорили о родственниках Дерсу. Сейчас же он хочет показать мне шаманский бубен, который ему достался от бабушки-шаманки.
Но сначала хозяин потчует гостя русским борщом, предлагая заедать его свеже посоленой красной икрой. Надеюсь, что мой желудок с этим справится.

Бабушка Алексея Харитоновича прожила около 100 лет.

Она была очень известной шаманкой. Ее даже в Канаду звали, где заочно приняли в шаманскую гильдию и назначили пожизненную пенсию. Деньги по доверенности стала получать какая-то ушлая артистка из Хабаровска: зачем вам доллары? Взамен как-то привезла обрез ткани на халат и, в другой раз, деньги рублями. Потом, после смерти бабушки, все ее шаманское имущество забрала и все искала кого-то, чтобы ее посвятили в шаманы.
В конце-концов эта история стала известна моему рассказчику и тот забрал бабушкины вещи. Это память о ней, ведь именно бабушка воспитывала Алексея Назаровича. Его мать работала фельдшером-акушером и, по роду работы, была очень занята, часто уезжала в соседние поселки.

Ручка колотушки бубна с тремя антропоморфными ликами.

После распада СССР среди нанайцев осталось всего 5-6 женщин-шаманок, а мужчин и вовсе не было. С исчезновением шаманов сила народа стала теряться.

Время идет. Прощаюсь с гостеприимным хозяином и еду дальше. Меня ждут в Центре нанайской культуры и этнографии села Джари. Это недалеко.

Первопроходец

Село Джари было основано в 1647 году (но старики утверждают, что селу более 900 лет). Его название произошло от нанайских слов дярикта — боярышник (дяри - голова медведя или дярин — песня, пение).
Рассказывают, что в стародавние времена по Амуру пронесся Великий мор, унесший к верхним людям целые стойбища. Уцелевшие собрали всех живых и здоровых со стойбищ Соян, Эморон и Ойта, посадили их в три лодки и, убегая от смерти, откочевали на правобережье Амура. К концу третьего дня пристали к первому же попавшемуся утесу. Дети сразу побежали на гору, откуда через час прибежали сытые и довольные. Каждый нес в подоле ягод дярикта. Раз дети сытые, то решили поселиться тут же под утесом, к тому же поблизости богатые рыбные места. Новое стойбище назвали именем ягоды-спасительницы. За сотни лет «Дярикта» трансформировалось в «Джари».
Переселенцами были люди из племени хэйден моха родов Хэйхэри и Бильдэй. Они предки нынешних Гэйкэров (Гейкеров) и Бильдэй (Бельды).

Здесь тоже есть небольшой музей.

Принимающая сторона: и.о. директора Лариса Алексеевна Степанова и 79-летняя мастерица, член Союза художников России Зинаида Николаевна Бельды.

Узнав о цели моей поездки, у них возникает идея провести обряд рассыпания тувинской земли и здесь тоже: на месте, где Дерсу бывал и жили его родственники. Я не сопротивляюсь: такой опыт у меня уже есть, да и остатки земли с места рождения Максима Мунзука все равно нужно где-то рассыпать. Поначалу я хотел разбросать ее в Амуре, но Л.А.Одзял мое намерение не одобрила. Зато идея сделать это около культурного центра ей понравилась. Так и сделаем.
В соответствии с указаниями Василия Дункай, я развожу костер, очерчиваю его палочкой, сжигаю пищу из того, что нашлось в рюкзаке, поливаю остатками водки (вез, не знаю зачем, со станции Корфовской) и потихоньку "шаманю". Зинаида Николаевна на своем языке задабривает Духов. В числе зрителей Лариса Алексеевна, рабочий Центра Сергей Павлович Бельды и 9-летний мальчик - оба коренные нанайцы. Пока костер разгорается, я рассыпаю тувинскую землю около памятника участникам войны (так решили) и взамен набираю амурской земли.
Возвращаюсь, но место у костра выбрал неудобное - дым все время тянет на меня. Пересаживаюсь на противоположную сторону. Поднимаю глаза и неожиданно вижу, что на том месте, откуда я только что ушел, сидит мужчина. Он просто смотрит в костёр и ни на кого не обращает внимания. Дерсу! Не знаю почему, но я точно знал, что это был он. И к тому же этот человек был очень похож на изображение Д.Узала с одной из его фотографий, только был без трубки, в более светлой одежде и сидел, скрестив ноги, а не на корточках.

Вот как здесь.

Я рассказал об этом присутствующим и по их просьбе мысленно спросил у Дерсу: как он здесь появился? На что тот ответил: мол, позвали, вот и пришёл. Видение продолжалось примерно с минуту. После чего образ вдруг растаял: в его центре образовалась пустота, которая быстро увеличивалась и за несколько секунд все исчезло, развеялось словно облачко. Я был поражён, т. к. подобного раньше никогда не видел.

Когда все закончилось, я позвонил родственникам тувинского актера. Оказалось, что именно в это время в Москве, в Государственном музее Востока, проходил творческий вечер, посвященный 40-летию выхода на экраны фильма Акиры Куросава. Одновременно открылась посвященная фильму выставка. В ее работе приняли участие исполнитель роли Арсеньева Юрий Соломин, дочь актера Светлана Мунзук и члены съемочной группы.

Почему бы не провести подобные мероприятия и в Джари по окончании путины? Показать в Доме культуры фильм, обсудить его с сельчанами, поговорить о духовной культуре нанайского народа.
Я высказываю эту идею главе сельской администрации Александру Урускаевичу Гейкеру и руководителю Ассоциации КМНС Л.А.Одзял. Надеюсь, что их это должно заинтересовать в первую очередь.

Первопроходец

В Троицком у меня были еще две яркие встречи. Фотографий нет, только тексты расшифровок диктофонных записей - очень интересных.

Елена Александровна Киле, художник-график, член Союза художников РФ, не практикующая шаманка.

- Как правильно должно звучать по-нанайски имя Дерсу Узала?
- Его правильное имя по-русски произнести сложно. Более-менее похоже: Гирсу Одзял. Как и Онинка, Онинка-сал в русском произношении превратилось в Оненко (люди, которые переселились на Амур с берегов горных речек). Аналогично: До-онка-сал - Донкан (люди, живущие среди заливов и озер, сал - много), Перимянка-сал - Перминка (люди, которые жили на острове Перми).
Имя Узал встречается у ульчей.
Очень хорошо знает нанайский язык поэтесса Ходжер Анна Петровна, член Союза писателей России. Но она недавно переехала на жительство в Петропавловск-Камчатский.
То, что реальный Дерсу существовал, никаких сомнений нет. Да и его речь Арсеньев передал очень точно. Нанайцы раньше так и говорили. Как-то я была у бабушки, к ней заходит мужик: "Икру купить можно?" А та отвечает: "Моя не знай. Икра нету".

- Сейчас существует вера в Духов?
- Это уже индивидуально стало. У части молодежи есть. Старшее поколение веру сохранило. Но об этом не кричат, делают молчком. Шаманы тоже есть, но они не афишируются. У нас шаманы - те же экстрасенсы. Для них характерны телепортация, предвидение, предчувствование, телепатия.

- Вы знакомы с Василием Дункай?
- Да, он меня посвящал. Я вынуждена была на это согласиться, потому что стремительно теряла здоровье. У меня действительно некоторые способности есть. Я могу телепортироваться, летаю. Меня видят и я вижу и слышу. Но лечением не занимаюсь. Посвящение помогло мне сохранить здоровье и я намного лучше себя чувствую. Раньше если я кому-то помогала, то потом неделю болела. Сейчас этого нет. Прежде чем кого-то лечить, я должна сначала посмотреть, что у человека внутри. Как-то хотели мне привести ракового больного. Я сказала, что уже поздно. Почему? Я и сама не знаю, но потом во сне я побывала в желудке этого человека и увидела эту раковую опухоль. В другой раз в мозгу у человека была и видела там шрамы - следы от микроинсультов.
Василий сам меня выделил из других, подозвал к себе с спросил: "Вы знаете, что у вас это решающий год? Надо думать". Раньше мы никогда с ним знакомы не были. Это было 6 лет назад. С тех пор я с ним и перезваниваюсь. В г.Амурске есть еще один ученик Дункана, тоже Василий. Как и он, я имею посвящение с бубном.

- Имеется ли что-то общее в культурах нанайцев и, например, тувинцев, хакасов, монголов?
- Когда-то в молодости я слышала, что в древнейшие времена было единое общее движение людей в Азию. Потом народы объединял Шелковый путь. Есть сходство в орнаментах, украшениях, элементах одежды, языческих верованиях. Но в Азии сейчас везде буддизм, а у нанайцев его нет. Здесь верят в то, что видят и с чем сталкиваются. Это более древние верования, в которых мироздание изображается Деревом Жизни. Различие лишь в цветах рисунков, которые используют разные роды.
Мировое древо обязательно изображается на шапке сильного шамана, который может сопровождать умершего на тот свет: туда, где хорошо или откуда он никогда не вернется - в черную дыру, по-сути - и не сможет возродиться. Возрождение возможно в растении, насекомом, животном. Не обязательно в человеке - это только для тех, кто хорошую, полезную жизнь прожил.
Бывает, что кто-то умер, а в это же время родился ребенок. Считается, что душа умершего возродилась в этом ребенке.
Сейчас шаманов таких нет.

- А как сейчас. Неужели никто не помогает умершим попасть в тот мир?
- Сейчас людей хоронят по русскому обряду. Но и нанайские обряды еще соблюдаются. Их знают пожилые люди. Например, привязывают ниточку к руке умершего, дают ему палочку - напутствие, чтобы легче было. К палочке привязывают красную тряпочку - чтобы видно было, что это душа свежеумершего с палочкой идет. А ниточку сначала вниз протягивали, потом к детям: сыновьям, дочерям, внукам, правнукам и другим родственникам, объединяя их. Это для того, чтобы умерший с собой живых не забрал. Потом эту нитку срубают и люди должны уходить в дом, не оглядываясь назад, чтобы Дух умершего никого не увидел и не забрал.
Гроб делали из толстых плах в 5 см, летнюю или зимнюю одежду покойнику клали, котел, посуду - у него всё должно быть в той жизни.
Сверху над гробом еще доски делали, чтобы земля не продавила.
Через год сжигали остатки одежды и более никогда не подходили к могиле*. Родительского дня не было, как сейчас. Старшее поколение эти обычаи соблюдает, а современные нанайцы на Родительский день ходят.
Нельзя было ходить на кладбище после захода Солнца. Да и по улицам в это время ходить не рекомендуется: там струится огромное количество светящихся шаров, оставшихся на земле и не ушедших в загробный мир. Они среди нас, на фотоаппарате это фиксируется. Иногда они дают о себе знать полтергейстом и другими явлениями.

- Да, в мире много непознанного...
- Женщина стала мне жаловаться:
- Невозможно спать, неделю не сплю.
- Что такое?
- Мать умерла и дух матери не дает спать, является в страшном образе гниющем, в лохмотьях, глаза сверкают, маты. Ползает, швыряется стульями, смахивает посуду со стола, пытается дочь схватить. Что делать?
- А что у тебя над кроватью? - спрашиваю.
- Крест повесила.
- Не помогает? Иди в лес, сломай три ветки осины, свяжи в пучок и повесь туда, где крест, вершинами вниз. Ветки негатив заберут.
Женщина больше мне не звонила. Тогда я во сне полетела к ней: посмотреть, как там? Захожу: тишина, тепло, спокойно, все спят, кроме той женщины. Она лежит одетая, от луны свет на пол падает. Ветки осиновые над ней висят. Я села у ее ног, посидела - все в порядке. И вышла. И тут же очнулась: я дома, с дочкой в постели.
А рано утром та женщина в дверь стучится: "Елена Александровна, больше так не делайте. Вы вчера меня напугали". И все рассказала про мое пребывание у нее дома. Оказывается, она все видела, но шевельнуться не могла. Причем дверь-то у нее была на крючке.
А мать, кстати, перестала ее беспокоить.
Потом я часто стала такое практиковать: уеду в Хабаровск, оттуда домой "летаю", чтобы убедиться, что все в порядке. После домашние говорили, что шаги слышали и присутствие кого-то чувствовали. И я стала прятаться, чтобы себя не показывать.
Вот еще случай. Коллега-художник как-то сказал, что хочет домик сделать для своего Духа-сэвена. Ну я решила проверить. Прилетела к нему, зашла в дом, а там теснота, беспорядок, все разбросано. Но домик построен, сэвен в нем и жертвоприношение положено. Хозяйки нет, а хозяин спит. И вдруг резко поворачивается, рот открыл, глаза круглые. Я исчезла. А наутро он ко мне бежит: "Я так и знал, что ты приехала! Ну ты вчера меня напугала. Проснулся от того, что на меня смотрят. А в дверях туман и сквозь него твое лицо".
Духи тоже в тумане ходят. Дух-мужчина в белой одежде - защитник, Дух-красивая женщина в нарядном белом халате - к смерти. Она может на ветке дерева сидеть или выглядывать из-за угла. Ее видит только тот, кого несчастье коснется.

- Вам приходилось бывать в загробном мире?
- Мои бабушка, мать, братишка, который умер - все они живут в одном розовом городе. Он расположен в ложбине между двух холмов на берегу реки. Я летала туда однажды. Дома в розовый цвет покрашены, машины розовые, люди в розовую одежду одеты. А на холме стоят мои родственники, все вместе. Я к ним подбегаю, обнимаю. А бабушка меня отталкивает, мол, нельзя. Рядом с мамой парень стоит лет 16-17-ти. Лицо знакомое, а узнать не могу. Мама говорит:
- Ты что, братишку не узнаешь?
- Так ему годик был, когда умер.
- А он вырос тут.
Я так удивилась. А бабушка говорит, чтобы я скорее улетала, иначе обратной дороги не смогу найти.
В другой раз я ходила за душой тетки. Поднялась по облакам, там стена ажурная с белыми узорами. Высоты не видно, теряется в темноте. Арочные ворота, за ними сильный шум.
Ее днем похоронили, а я ночью это вижу: Дух Города мне сказал, чтобы шла за душой тетки, пока не поздно. Ну я и пошла.
Тут ворота открываются и за ними стоят белые люди: огромная круглая голова без ушей, узенькие плечи, в белых балахонах. Разного роста и разной комплекции, но все великаны. А на их фоне стоит моя тетка: маленькая, в платочке. Перед воротами белая линия, дугой. За ней царство мертвых. Я на колени встала и давай кричать тетке: "Иди сюда". Она меня услышала и ко мне тянется, но еле-еле. До половины дуги дошла. А у тех глаза круглые, тусклые, темно-серые, с щелочками, нос еле обозначен. Всё, как сейчас инопланетян рисуют. Они даже не шевелились, но вдруг встали между мной и теткой, задвинули ее за ворота и те закрылись. И я поняла: все, поздно, забрали ее. Я потом нарисовала картину об этом.

- Интересно, а в обряде шаманского посвящения Духи участвуют?
- Когда Василий Дункай меня посвящал, я видела, как из угла появилось какое-то прозрачное движение по диагонали, прямо через ритуальный костер. Оно заходит за меня и тут я четко вижу идола Города - хозяина горы и головы (у него до девяти наростов на голове). Он со свитой из самых разных сэвенов. За ним идет Бучу - яйцеголовый сэвен с крыльями, летающий (все видит и все знает), тоже со своей огромной свитой. Следом появляется Калгома - сэвен удачи и благополучия, с острой головой. И тоже со свитой. И все они выстроились за моей спиной дугой. Василий сказал, что это мои помощники.

- Вас это не напугало?
- Да нет. С тех пор я к Ним иногда обращаюсь. Города помогает мне от высокого давления, Бучу - если нужно куда-то слетать, Калгома - когда денег совсем нет. Мне с Духами интересно жить.
Странно, но я с открытыми глазами удаленных событий не вижу, а если глаза прикрою, сразу все вижу, как в кино. Как-то пришла женщина: Сашки ее давно нет. И я сразу вижу дорогу и как два парня Сашку бьют, аж его пакет на другую сторону дороги улетел. Прошло еще несколько дней - никаких вестей. Я приехала к ней: давай фотографию. И почувствовала, что чем ближе ко мне фотография, тем она холоднее. Наверное умер он. А через день его нашли в огороде замерзшим. Вот тогда я поняла, что от фотографии мертвого холодом тянет.
Мне кажется, что любой человек это может почувствовать. Среди нанайцев каждый третий-четвертый экстрасенс. У меня в роду было четыре шамана. Один из них был Большой шаман, который имел право души умерших сопровождать. Остальные, бабушки, людей лечили.

- У Арсеньева в одной экспедиции все четыре проводника оказались шаманами. Может, это присуще вообще всем охотникам?
- Возможно, на энергетическом уровне. Ведь чувствуют же как-то акулы свою жертву за 5 километров!
Однажды я реально ощутила, что нельзя мне ехать на автобусе, а билеты уже взяты. Чуть не опоздала на маршрутку, она уже отъезжала. И так неспокойно было, что стала я себя и детей укутывать в энергетический кокон. А как же пассажиры? И их тоже, и автобус - в три слоя. И тут крутой поворот, вылетает легковая и чиркает по автобусу, срывая два слоя моей защиты. Но один слой остался и потому никто не погиб. После этого я кокон сняла и сразу уснула, до самого дома спала.

- Да, это предвидение.
Такое со мной часто бывает. Идет мужик впереди: вижу, что сейчас наступит на корку и упадет. Так и есть!
Муж набрал ягоды в тайге полное ведро. Я "вижу", что он рассыплет ее и предлагаю завязать горловину платком. Да разве переубедишь? С болота уже на тропинку вышли. И тут он спотыкается, на ровном месте, ведро аж вверх дном встало.

- А не может быть так, что вы сами событие программируете?
- Нет, я просто знаю, что это будет.

- И Вы знаете день своей смерти?
- У меня два срока. Если переживу 83 года - а это будет трудно, то потом доживу до 91 года. Откуда я это знаю? Это просто знание, которое приходит само. Также стихи приходят мне во сне. Я спать ложусь с карандашом и бумагой. Бывает, что вижу и слышу реальные разговоры, как будто в телевизоре.

- Духи существуют только для тех, кто в них верит?
- Получается так. Но я не могу точно сказать. Есть такие необъяснимые явления, которые дают приказ: ты должна в это верить. Я как-то выступала - песни пела на нанайском языке. Были туристы отовсюду, человек 50. И одна женщина мне кричит: "Идите сюда, я вам хочу что-то показать". Я спустилась и она показывает фотографию: на ней я и у ног моих белый шар ажурный, а в нем морды тигра, медведя и леопарда смотрят в зал. Взгляд у тигра сосредоточенный, злобный. А песню я пела про летающую птицу, которая взмывает в облака и падает оттуда к земле.
Потом этот же шар присутствовал при выступлении еще одной женщины. А при других номерах его не было.
Современная молодежь своей религии не знает и идет в баптисты, иеговисты, к православным. У них европейская жизнь.

- Я обратил внимание, что на перевалах нанайцы не ставят никаких памятных знаков.
- Они были, это сейчас нет. Ставили каменные изваяния. Сначала шли туда с просьбой о хорошей погоде и подношениями. У людей видения там бывают страшные. Их ставили в на перевалах в труднодоступных местах "монгоба" (тяжелое, трудное пространство).

- Спасибо Вам за беседу. До этой встречи я думал, что "Битва экстрасенсов" - это телевизионная постановка по типу реалити-шоу, а мои "встречи" с духом Дерсу Узала - галлюцинации или плод воображения. Рад, что это оказалось не так и я на самом деле выполнил то, что и мне, и вообще многим казалось утопией.
Однако осталась проблема. Дерсу ведь был убит во сне и потому не смог подготовиться к смерти. Прошло 107 лет. Может так быть, что он легко возвращается в наш мир из-за того, что все еще не нашел дорогу в Буни?
- Возможно. Русских людей отпевает священник и, тем самым, содействует душе умершего прийти к вратам Бога. Преодолеть этот путь нанайцу помогает сильный шаман, имеющий особую шапку**. Таких шаманов сейчас у нас нет. Но они наверняка есть где-то в другом месте. Может, поискать их в Туве, раз уж вы привезли землю именно оттуда?
---------
*В одном из музеев я случайно обнаружил газетную вырезку, в которой описывалось, как провожали души погибших на фронте их родственники.

Цитата:

Собрались наши деды в далеком 1945 году, летом после Победы и решили совершить обряд поминовения своих погибших детей. По обычаю нанайцев души умерших получают все необходимое на том свете через сжигание в огне. Собрались недалеко от берега реки Девятки, разожгли огромный костер. Каждая семья погибших на фронте родственников собрала вещи своих сыновей, мужей, приготовила заранее еду. Весь поселок собрался - дети, старики, взрослые. Когда разгорелся костер, бросали в него еду, вещи, одежду своих сыновей, на том свете все должно быть, как было при жизни - это по нашим обычаям. Этот день был светлым, спокойным и солнечным. Костер горел ровно. Все отцы, мужчины оделись в национальные костюмы, встали вокруг костра по кругу, в руках каждого было родовое копье, оно передавалось по наследству старшим сыновьям. «Где вы родились и выросли, родственники устроили тризну КЭЙНЕ, устроили поминки по вам, - сказали старики. - На ритуальном костре сжигаем пищу, напитки для вас, сжигаем ваши одежды, хозяйственные вещи. Вы погибли на войне. Все мы плачем от горя и боли без вас. Пожалуйста, получите от нас все то, что сжигаем для вас, наши дорогие, наши НЕЗАМЕНИМЫЕ...». Воткнули копья в землю вокруг костра и плакали старики по своим погибшим сыновьям. Плакали все, плакала вся деревня. Зрелище было жуткое и незабываемое. До самого вечера горел костер, до самого вечера оплакивали кондонцы своих погибших сыновей.

** О такой шапке-хуи - с тондором на макушке, символом вселенского мирового плода а виде фаллоса или вагины, рассказывает Екатерина Самар в своей книге "Под сенью родового древа (Хабаровск. 2003, с.81). Шапка с рогами имеет аналогичную божественную силу.

Я обсудил этот вопрос с руководителем Ассоциации КМНС Л.А.Одзял. С ее слов, таких шаманов сейчас нет. При этом она не считает, что душа Дерсу скитается. Потому что голодная, потерянная душа за это время давно бы разрушилась - это ведь всего лишь астральная тень. Душа Дерсу, скорее, избранный Духами ангел-покровитель нанайского народа. Он был безгрешен и достиг покоя самостоятельно, без вмешательства шамана. И остается в верхних планах земли, потому что нужен здесь. Он стал добрым Духом и наблюдает за своим народом. Что нужно сделать, так это провести обряд поминовения Дерсу из рода Одзял.

Первопроходец

Сегодня из Троицкого я уезжаю насовсем: пора. Но не могу отказаться от приглашения на чай моей вчерашней помощницы в проведении ритуала с вызовом духа Дерсу - художницы Зинаиды Николаевны Бельды.

Здесь, в Троицком, это уже второй дом нанайских жителей, в который я попадаю. Интересно все же наблюдать, как трансформировался их быт под влиянием русской культуры и современных вещей.
Понятно, что и к чаю ничего национального нет - всё из магазина. Но это второстепенное. Главное же - наши разговоры. Что знает художница о Дерсу?

- Несчастный был человек. Потерял семью, молодую жену и ребенка*, остался один. Сколько лет он жил в одиночестве. О нем рассказывал дед Макто - отец моего мужа**. Дерсу был человеком природы. И смерть у него получилась несчастная. Он не мог жить у Арсеньева, места себе там не находил. Я тоже такое чувствую, как в город поеду. Мне нужен простор, даль. В городе тесно.

- Я сама Дерсу не видела, но как его сыграл Максим Мунзук, мне нравится. Наверное никто больше так бы не сыграл эту роль. Он хорошо показал проворность нанайского охотника, умение общаться с природой. Книги о Дерсу и сейчас читает нанайская молодежь, они в библиотеке не залеживаются.

- Мне когда-то в детстве бабушка сказала: будешь крупной шаманкой. Я сколько росла, всегда во сне видела, кто заболеет. Я всегда летала. Если кто за мной погонится, то я ударяла белой палочкой, превращалась в птицу и улетала. Это во сне было.
Вот так я росла, во сне побеждая нечисть. Однажды видела кота, который превратился в парня. И я его победила. И так живу до сих пор.
Наверное у меня были задатки, но не было человека, который бы их открыл. И у многих так. Я ничего не делаю, другие ничего не делают. И Духи улетают, обиженные - их никто не задабривает. А сейчас и обратиться не к кому.

Эта тоска по прошлому напомнила мне давний разговор с 90-летней бабой Таей из д.Зерцалы Ачинского района. Когда-то, очень давно мы приехали туда на велосипедах посмотреть на развалины церкви, построенной над кельей сибирского святого Даниила Ачинского Столпника. Но обнаружили на том месте... баню. В поисках старожил вышли на бабушку, которая также, как и нанайка Зинаида Николаевна, посетовала: мол, церкви нет и помолиться сходить некуда. Нас тогда это сильно зацепило и на следующий год мы поставили 7-метровый памятный крест около места, где была церковь.

Василий Дункай из Красного Яра, еще до того, как стал шаманом, построил в своем селе молельню-мёл. Наверное, и в Троицком можно было бы пойти по этому пути. Раз люди в этом нуждаются, значит, еще не поздно и Духи вернутся.

С грустью расстаюсь с хорошим человеком и понемногу втягиваюсь в гору, все дальше от ставшего почти родным Троицкого - настоящей этнокультурной столицы Хабаровского края. Удивительно, как много мне встретилось здесь интересных, творческих и одаренных людей.

---------
*Со слов Арсеньева, семья Д.Узала умерла от оспы и свою землянку он сжег вместе с ними. Их других источников известно, что оспа в тех местах свирепствовала в 1889-1890 гг. Поскольку впервые Арсеньев и его будущий проводник встретились в 1906 г., по получается, что Дерсу в одиночестве жил уже лет 16-17. А трагедия случилась, когда ему было 37-38 лет. Вообще-то к этому возрасту детей в нанайских семьях рождается много. Либо он поздно женился, либо у него были и другие дети, которые умерли раньше - обычное явление по тем временам.

**Бельды Николай Мактович, член Союза писателей РФ.

Первопроходец

Ночую в лесу около дороги. Опять приснился тигренок, который назойливо покусывает меня и стаскивает одеяло. Просыпаюсь - я ведь в спальнике сплю! К чему бы это?
А утром выясняется, что на заднем колесе лопнула вторая спица и ремонтировать ее нечем.

Дорога скучная, опять асфальт, который местами ремонтируется.

Постепенно доехал до Лидоги. Отсюда до Ванино 320 км (как потом оказалось, намного больше). Строительство дороги началось в 1994 году соединением лесовозных дорог и продолжается до сих пор, окончание строительства запланировано на 2017 год.
Википедия сообщает, что

Цитата:

...дорога полностью проложена в горах и пересекает хребет Сихотэ-Алинь по 49 параллели, перепад высот дорожного полотна достигает 850 метров от уровня моря, самая высокая точка дороги находится на Советско-Гаванском нагорье, в районе 265 километра. На перевалах возможна облачность, также нередки как приземные туманы в низинах и распадках, так и прибрежный туман с Татарского пролива.
Дорога имеет порядка 60 мостов, мостиков и труб под полотном дороги, 13 раз пересекается с рекой Гобилли

Начинаются тягуны: впереди Сихотэ-Алинь. Арсеньев его переходил десятки раз, мне же и одного раза хватит.

Около 70 км я буду ехать вдоль Анюя, порядка сотни - по ущелью р.Гобилли. Это часть маршрута экспедиции Арсеньева по изысканию дороги к Татарскому проливу. Прошло 90 лет и вот, эта дорога почти достроена.

Старых мест осталось совсем немного. Деревянных мостов насчитываю не более десяти, гравийной дороги - порядка 30 км.

Трасса сейчас активно реконструируется.

Вдоль дороги изредка попадаются вахтовые поселки строителей дороги. В некоторых есть спутниковая связь, которой можно воспользоваться на случай ЧП.

Судя по еще не развешанным километровым указателям, до развилки Ванино-Совгавань мне ехать не 320, а 347 км.

Поражает чрезвычайно тонкий слой почвы, на котором растет таежное великолепие.

Голодно. Но готовить не хочется и я надеюсь поживиться чем-нибудь вкусненьким на придорожной пасеке. Ее сторож, Василий, очень гостеприимен. Угостил меня аж пятью сортами меда, рассказал, что такое перга и забрус и напугал белогрудыми медведями, которые здесь никого не боятся и постоянно грабят его ульи.

Перга - это что-то такое в сотах, используемое пчелами для питания пчелиных детей. В народной медицине используется для улучшения потенции. Василий игриво хохочет и цитирует В.Высоцкого: "Если нету мочи, не поможет Сочи".
Забрус - крышки сотов, чистят кишечник. Мне пока этого не нужно.
Сорта меда, которые я попробовал: одуванчиковый, липовый, малиновый, цветочный (собирается в конце лета) и падевый (сентябрьский сбор, уже по заморозкам).

Меда хватает ненадолго и я снова посматриваю по сторонам. На недавней стоянке рыбаков обнаруживаю несколько картофелин, лук и приправы. Вместе с сушеными крабами получается вполне приличный суп.
Ночью были заморозки, минус три. А сейчас жарко и самое время просушить отпотевшие пуховые вещи.

Уже в сумерках ставлю палатку в тайге неподалеку от кафе "Половинка" - 164-й км от Лидоги. Цены оказались, как в ресторане. Но я потратился еще и на завтрак. А на обед набрал с собой беляшей с пирожками. В кафе есть электричество (дизель) и сотовая связь Мегафона. Туалет платный, койка в гостинице стоит 700 руб.

С утра начинаются серьезные перевалы. Первый - на 176 км. Да и потом крутых горок не меньше десятка. Со слов водителей, один из перевалов называется Мицуевский, другой - Вьючным. Подъемы редко превышают 6%, а абсолютная высота - 780-840 м. Они следуют один за другим, растягивая Сихотэ-Алинь на добрую сотню километров.

Сотовая связь появляется в нескольких километрах от Ванино и я созваниваюсь с лидером местных велосипедистов Игорем Сергеевым - договариваюсь о том, куда он повезет меня завтра.

Чем ближе к Ванино, тем дорога и уже, и хуже. Видно, что этот участок строили очень давно.

А вот и морской порт Ванино.

Глубоководная бухта Ванина (названа в честь военного топографа Иакима Клементьевича Ванина) открыта в мае 1853 года. Впервые появилась на российских морских картах в 1876 году, благодаря экспедиции по исследованию Татарского пролива. Первое поселение было основано в 1907 г. лесопромышленником Тишкиным и было названо его именем.
Здесь не раз бывал В.К.Арсеньев.

В эту бухту в дни далекие,
В стародавние года
Заходили одинокие
Наши русские суда.
И в тумане дня осеннего
Где-то здесь, на берегу,
Был затерян след Арсеньева,
Уходившего в тайгу.
П.Комаров

На ночлег устраиваюсь в гостинице Дворца спорта: отдельный номер на четверых, который своим велосипедом и вещами я заполняю полностью. Купил фруктов и ягод, а также скрученную в венок лиану лимонника. Ужинаю в соседнем кафе котлетами из кальмаров. Рай!
Позади 1910 км. А до отхода поезда на Красноярск еще два дня. Пожалуй, докатаю до 2015 и, тем самым, из столетнего прошлого шагну в свой год.

Центральная Азия. Июль 2015

Кто сейчас на конференции