Оригинал
отчёта
Блин, где ж вы, авторы????
_______________________________________________
Манские пороги
Велосипед – это когда посередине два колеса
Первые две строки я пытался писать смешно, но что-то передумал и даже стер первую смешную, поэтому буду писать как получится, а вернее как можно ближе к истинному ходу дела. Дела, которое затевалось(по крайней мере в моих представлениях) как увеселительная поездка за город и обернувшиеся … (здесь я долго думал чем обернувшееся, но додумать не получилось).
В общем после покупки велосипеда и двух недель катания мне было предложено скататься до манских порогов и обратно. Манские пороги, находятся именно на р. Мана, на расстоянии примерно 200 км к югу от Красноярска где-то за Хабайдаком. Поездка на 3 дня – день туда, день сюда и день пороги смотреть. Катится решили втроем (Леха/agok, Саня/Silver и Я). На плече нас ждал караван…. Блин, т.е. на порогах нас ждала машина с нашими вещами палаткой и спальниками, а сами мы решили ехать на легке (дураки).
Вводная часть закончилась. Теперь собственно процесс. Поехали мы в 6 утра. Встал в 5. Спал 3. Небо чистое. Холодно. По предыдущему опыту планировали ехать не спеша - около 22 км/ч и приехать часам к 6 вечера. Пока ехали по городу шли ближе к 30 и все казалось нормальным, правда пришлось ненадолго остановиться и отрегулировать Санины тормоза, которые терли об диск. На выезде из города мы сбили человека… Или не человека… Но похож. Наверное он не знал, что велосипед тоже транспортное средство и умеет давить пешеходов. Короче, он вышел на дорогу скорее всего нас не заметив, и мы бы может его и объехали не начни он метаться по дороге. А так от нас еще никто не уходил. Мы ехали не очень медленно т.к. ехали под горку. И как сказал Саня – объезжать было поздно и опасно для здоровья, поэтому он въехал аккурат в мягкого пешехода и смягчив удар полетел через руль. Полет был нормальным, но выглядело все это довольно эффектно и мы с Лехой думали, что на этом наша поездка закончится. Но Саня встал, отряхнулся и мы, сказав офигевшему пешеходу, с порванными брюками и разбитыми коленями, находящемуся в полушоковом состоянии, что на дорогу надо смотреть прежде чем ее переходить поехали дальше. Через сотню метров до Сани начало доходить, что он сбил человека и ему очень захотелось остановиться и поставить на руль очередную зарубку. Мы постояли немного. Оправляясь от шока Саня сказал, что забыл ударить человека в лицо за такие нехорошие поступки, но возвращаться было поздно.
Как только выехали за город начался встречный ветер так что даже с горок катиться не удавалось, а скорость по ровной дороге была около 15км/ч, если не меньше. Так мы и ехали, по большей части в гору и против ветра в стиле «ветер в харю, а я шпарю». На большой развилке свернули направо и поехали в гору. Проехав в гору засомневались туда ли мы свернули и не попадем ли мы в Магаданск(он же Маганск) вместо Кускуна. Кстати, как поведал Леха, Кускун в переводе с таджикского означает сразу 2 нехороших слова, ни одно из которых приводить здесь не представляется возможным по причине желания автора сохранить приличный стиль повествования. На горе спросили дорогу у мужика с КАМАЗом и он сказал, что дорога именно на Кускун. Проехав немного получили еще одну радость – стало холоднее и откуда-то появился туман. Туману обрадовался только Саня т.к. у него была противотуманная фара, которую он не замедлил прилепить на рюкзак и поехал сзади дабы ни какая машина не смогла задавить нас не увидев перед этим.
Так мы и пилили в горки до самого Кускуна. Туман кончился, выглянуло солнышко и ехать стало приятно. Свернув на Шалинское и проехав немного решили остановиться и есть. Искали где сесть. Нашли и сели. Ели. Сидели. Пили и говорили. В общем на тот момент было совсем хорошо – тепло, еда и бодрое самочувствие.
Проехав 67 км я понял, что устал. Почему-то четко помню это число. Леха тогда сказал, что тоже запарился и у него уже болят коленки, одну из которых он перемотал эластичным бинтом. Мы начали останавливаться на всяких остановках, исследовать местные туалеты и заросли конопли(исключительно в научных целях). Саня в это время успевал оторваться, постоять и вернуться посмотреть – не случилось ли с нами чего. С нами конечно ничего не случалось ведь на коноплю мы только смотрели, а туалеты были надежные. Да, нас еще догнал какой-то мужик на жиге и спросил не едем ли мы случайно к Аркаше. Мы сказали, что едем. Он заявил, что приедет туда раньше нас и все расскажет Аркадию Олеговичу. Мы подумали и решили, что он действительно приедет пораньше нас, что вызвало у меня некоторую зависть т.к. ехать уже надоедало.
До Шалинского доехали без происшествий. Перед селом была замечательная горка, удалось разогнаться почти до 60 практически не крутя педали. Потом была горка вверх. Въехав в село первым, я спросил у троих пацанов где тут магазин. Первый показал рукой в гору и сказал: «Там». Второй начал объяснять подробнее где это «там», но первый почему-то начал зажимать его рот рукой и звуки становились нечленораздельными. Третий просто стоял, слегка открыв рот. Нам ничего не осталось как ехать «туда». Попив по дороге из колонки и заехав, наконец на гору мы обнаружили пункт милиции и аптеку, куда и поехали (в аптеку, конечно). Саня с Лехой пошли покупать эластичный бинт, я остался с велосипедами. Приехал мужик на белой волге и зашел в аптеку. Мужик был странный, в блатной кепке, а из машины доносилась блатная музыка, которую он не выключил и машину не закрыл. Я подумал, что это и есть председатель и его все здесь уважают. Ходоки долго стояли в небольшой, но медленной очереди, невольно узнавая о состоянии дел в селе, о болезнях стоявших и наверное о чем-то еще. К тому времени вышел и председатель. У него мы спросили где магазин, он нам долго объяснял расположение всех магазинов населенного пункта и каждый раз, когда мы говорили спасибо и собирались ехать он говорил пожалуйста, и продолжал рассказывать. Наконец мы вырвались, но отъехав несколько метров нарвались на председателя. Он нам посигналил и хотел что-то рассказать еще. Я подъехал, но он в это время уже увидел кого-то из местных и начал тереть с ним. Мне сказал: «Щас…». Я поехал назад, но он быстро договорил со своими и посигналил опять. На этот раз он рассказывал о графике завоза продуктов и рассказал в каком магазине все самое свежее. Мы опять несколько раз сказали спасибо и, наконец, уехали.
В магазине купили еду. Перед отъездом докопался какой-то местный нарик-синяк, все спрашивал сколько стоит и куда едем. Пытался трогать Санин велик, Саня сказал «Не трогай». Синяк не трогал. Собрались. Уехали. Проехали немного и остановились отдохнуть и поесть. Настроение еще было, но усталость уже чувствовалась. Съели что было, полежали и поехали.
Шалинское – Нарва, на этой дороге у меня открывались и закрывались всякие дыхания, начиная со второго. Теперь я понял как мы ошибались, считая среднюю скорость. Мы совершенно не учитывали бесконечные горки. Даже если перед каждым подъемом был спуск – это ничего не меняло. Вниз едешь 2-3 минуты и потом снова бесконечный подъем. Так и получалось, что ехали постоянно в гору. И вроде, как нам сказали, подъемов было все равно больше чем спусков (по крайней мере до Нарвы точно). На какой-то очередной горке, мы с Лехой слезли с великов, достали сникерсы и пошли пешком. Саня опять умотал вперед всех и ждал нас на горе.
За все наши подъемы нас наградили офигительной горкой перед Нарвой, длиной километров под 10 (ну 7 -точно). Катиться вниз такое расстояние, а местами с неплохой скоростью (за 50) было прямо счастьем. Мы докатились до самого магазина и пошли чего-нибудь купить. Долго заходили и выходили, покупали и возвращались. В итоге купили одной воды и флеша. Я настаивал, что надо купить литровую банку майонеза, но Саня сказал удивленной продавщице, что это шутка. Шутки шутками, а майонеза купить надо было. Шутка. Ну почему мы не купили еды я до сих пор понять не могу. Все это нам вышло боком немного позже.
Особо не отдыхая, поехали дальше. Пересекли Ману, спросили дорогу на мосту у мальчика с удочкой. Как сказал Саня, ехавший сзади, мальчик еще долго стоял и не моргая смотрел нам вслед. Вообще за поездку складывалось такое впечатление, что где-то от Кускуна люди ни разу не видели велосипеды. А может мальчик понял раньше нас, что нас ждет. Дорога первые пару километров от Нарвы была просто идеальной и с небольшим уклончиком. Асфальт кончился неожиданно. Такого поворота событий я совершенно не ожидал, но не помню чтоб сильно расстроился. По крайней мере ехали с горы. Местные сказали, что асфальт еще будет. И он еще был. Снова стало хорошо. Потом он быстро кончился опять. Снова стало плохо. Я начал думать, а не довезет ли нас кто-нибудь до Выезжего лога, потому что ехать уже совсем не хотелось. Пошли подъемы, мы топали пешком, понимая что засветло уже не успеваем. Не помню как начался асфальт, но помню что было совсем тяжко, хотелось есть и пить. Решили остановиться и перекусить тем что оставалось. Я бросил вел у дороги и отполз на травку. Голова клонилась к земле и меня начало вырубать. Все лежали и никто не лез в рюкзаки за едой. Опомнились, достали все что было и съели, оставив несколько пряников и совсем чуть колбасы. Вода кончилась.
С этого момента ехал совсем плохо. Педальки не крутились и в горку не ехалось. Все хотели пить. Докатились до какой-то деревни, набрали воды. Я сильно настаивал заночевать где-нибудь в местных стогах т.к. уже собиралось темнеть. Саня сказал что надо ехать до «Талого», но на карте я такого не нашел. Засветло мы не успевали по-любому. А ехать как предлагал Саня мне не хотелось т.к. во-первых не хотелось ехать, а во-вторых не хотелось по темноте искать где заночевать. И все-таки мы поехали. Мои спутники говорили, что они тоже устали, а я просто думал что уже умер. На очередной горе мы все-таки решили словить тачку и остановили какой-то автобус. Автобус остановился и после просьбы подвезти уехал. Потом тормознули камаз мужики немного поломались и похоже с неохотой согласились нас подвезти. Мы закинули велики на просолидоленные тросы, сели на резиновые шланги и поехали. Ехали всего 12 км. , но исключительно в горки. Потом камаз сворачивал направо. Мы слезли. Мужики отчего-то подобрели рассматривали велики, спидометры, крутили по очереди переднее колесо и смотрели скорость. От денег отказались и сказали пожалуйста.
После камаза меня отпустило, тем более он завез нас в последнюю горку перед «Выезжим логом». И мы поехали вниз до самого поселка. Начинало темнеть. В поселке нас провожали недоуменными взглядами. Там, кстати, еще были открытые ларьки, но мы не останавливаясь поехали дальше. Не доехав до Хабайдака остановились одеться и решить, что делать дальше т.к. начинало холодать и смеркаться. До пункта назначения оставалось километров 30, хотя мы этого еще не знали. Мне почему-то было все рано и усталость куда-то делась и я был готов ехать до упора. Саня сказал, что главное до темноты съехать с дамбы на правильную дорогу, по которой не сворачивая мы к полуночи и доберемся до лагеря. Ошибались мы сильно, или даже очень сильно. И когда посмотрели в карту поняли, что пилить нам еще очень далеко, а если бы знали по какой дороге то погрустнели бы до конца. Когда проехали Хабайдак стали искать съезд на ту самую короткую дорогу. Было уже почти совсем темно, и дорог с дамбы было совсем не мало. Подумав, поняли, что никакой дороги мы не найдем и надо искать место где остановиться на ночь. Я лихорадочно искал стоги сена т.к. знал что ночь будет холодная, а в сене спать довольно тепло. Все посмотрели направо на проселочную дорогу и поехали смотреть ее, я решил еще посмотреть налево. Там за кустами вдоль дороги виднелась поляна, похожая на покос. Достал фонарик и полез по кустам. Покос был. Сено нет. «Наверное увезли» с досадой подумал я. Поляна была длинная, но фонарь до конца не досвечивал из-за небольшого тумана. Я вернулся на дорогу и сказал, что там поляна, место для костра и какие-то сооружения из палок. В общем довольно уютное место для стоянки. Долго не думая перебрались на поляну. Саня сделал обход поляны с фонариком и заявил, что сено есть, но оно сложено очень аккуратно и спать в нем ну никак нельзя так как мы его погнем и поломаем, корова не будет его кушать, люди не получат молока и набьют нам за это лица. Я протестовал, а Саня сказал «Ну как хочешь». Какая-то совесть не советуясь с логической частью головы сказала мне, что действительно нехорошо обрекать крупный рогатый скот на голодную зиму и я решил, что тогда надо строить шалаш. Пока Саня разжигал костер сырыми дровами, мы с Лехой пошли строить шалаш из сухих веток, заготовки для которого в виде привязанной палки между двух деревьев уже имелись. Еще до выезда какие-то инстинкты подсказали мне взять с собой мой любимый тесак, которым мы и рубили ветки для шалаша. Через какое-то время нам надоело и мы решили, что хватит. Кроме психологического комфорта шалаш никакой пользы явно принести не мог. Ни от дождя ни от холода.
Холода наступали и спутники мои начали вытаскивать вторые и третьи комплекты одежды и одевать их на свои велосипедистские тела. Я на всякий случай заглянул в свой рюкзак, вытащил запасные носки и тоже одел. Стало теплее, потому что я сел ближе к костру и я подвинулся еще. Но пока меня ничего не напрягало и я чувствовал себя довольно весело.
Надо было что-то стелить на пол в шалаш т.к. спать на земле почему-то не хотелось и вспоминались рассказы о всяких отмороженных жизненно-важных органах. У Лехи был каремат, но втроем мы на нем никак не помещались. Саня предложил нарубить «мягких хвойных» веток от елок, которые при освещении фонариком все время оказывались лиственницей. Не найдя ничего мягкого порешили выложить все из рюкзаков и выложить еще ряд подстилки. (слово «выложить» используется здесь в двух разных смыслах и не противоречит правилам написания всяких рассказов). Леха сказал «Пойду расстелю», залез в шалаш, перешел в горизонтальное положение и больше не двигался, пока мы его не позвали кушать то че есть. Посмотрели и поняли, что есть у нас почти ничего нет, кроме нескольких пластиков колбасы и по 2 пряника на велосипедиста. А с водой были проблемы посерьезнее. Вода почти кончилась. Съели половину еды и оставили по прянику на утро.
После ужина решили спать, и встать пораньше, чтобы как сказал Саня местные колхозники не встали раньше нас и не сделали с нами ничего плохого. Как сейчас помню меня весь вечер пугали колхозниками и я все время их боялся. Поэтому спать пошел не в стог, а в шалаш, но сказал, что если замерзну то перестану боятся сельских жителей и уйду в стога. Одет я был в майку и толстовку, что смотрелось довольно смешно против Лехи, у которого была даже зимняя шапка, которая вызывала у меня поначалу бурные всплески положительных эмоций в виде смеха, а потом зависть и уважение. Тут я вспомнил, что у меня есть еще одежда – полиэтиленовый плащ «мадэ ин чайна», который я вытащил из кармана и надел. Аргументируя малым количеством одетого, я напросился спать посередине – как раз между карематом и рюкзаками, но зато между теплых телец запасливых байкеров. Как улеглись стало тепло со всех сторон, включая верх, где я накрылся целоффаном. Вскоре нас начало пробивать на хи-хи, т.е. вернее на ха-ха т.к. на хи-хи было не с чего. Мы лежали и потихоньку ржали со всякой ерунды, например, когда кто-то шевелил ногой об ветки палатки, все начинали прислушиваться и бояться колхозников, а потом ржать. Самую фишку срубил Саня (гад) – в темноте он по-тихому поднес мне к лицу свой выключенный мигающий красный габарит от велосипеда и включил. Было смешно. Потом успокоились и решили, что надо спать. Леха вырубился сразу. Потом я еще несколько раз завидовал его умению засыпать при переводе в горизонтальное положение.
Не люблю спать в тесноте, зато тепло. Хотя не долго. Через какое-то время я осознал, что меня что-то колотит. «Холод», подумал я, взял фонарь и пошел в стога. Был туман, роса и меня трясло от холода. Не знаю сколько я шел (может секунд 30, а то и больше), пока, наконец не увидел стога. Стога были хороши и во всех было сено и сена было много и были они накрыты пленкой на случай осадков. Я наугад выбрал один и стал буриться в его эпицентр, где еще во всю сохранилась дневная жара. Повертевшись, организовал отличную берлогу. Было тепло и уютно. Поначалу не спалось т.к. отвлекали гудение техники и чьи-то недалекие голоса (в смысле расстояния). Я думал это нашим не спится, но утром оказалось, что это по дороге долго с остановками и совещаниями ехало что-то гусеничное.
Еще не наступило 6, как я проснулся от голоса Сани, который требовал, чтобы я вставал, где бы я ни был. Откликнулся я со второй попытки т.к. звуки почему-то не издавались, и выкатился перед Саней на землю. Он посмеялся и сказал, что на мне сено. Я сказал, что догадываюсь. И еще я догадался, что фонарь мой остался внутри и незамедлительно поспешил вернуться в берлогу. Долго искал, не нашел. Стог раскидывать, конечно не стал и сказав, что фонарь - это благодарность колхозникам пошел к базе. Саня уже ушел и я поспешил за ним. Поспешил куда-то не в ту сторону и немного потерялся, потом нашелся и прибыл на базу с небольшим опозданием.
Мы быстро съели по прянику и поехали сквозь туман на дорогу, где сразу решили ехать в объезд т.к. съезда на короткую дорогу все равно не найдем, даже по-светлому. Весь вчерашний вечер мы ехали в гору, а теперь долго катились вниз до самого «Ивановского», обозначенного на карте «Ивановкой».
После всех этих приключений и недосыпаний настроение у всех было не хорошее как, впрочем и физическое самочувствие. Опять надо было ехать в какие-то горки в неизвестном направлении. Как мы думали мы ехали по единственной объездной длинной, но верной дороге. Так думать мы перестали на первой развилке от которой дорог становилось в три раза больше. Мы стояли и попеременно глядели то в карту, то на дорогу в поисках следов от ЗИЛа, на котором ехал Аркадий Олегович. Следы должны были быть единственные т.к. по этой дороге мог ехать только этот ЗИЛ. Но следов было явно больше и немного поругавшись мы поехали налево в отличную горку. Вернее не поехали, а пошли т.к. горка была довольно крутая и явно не для транспорта. Саня сказал, что мы вероятно идем «по следам грязных носорогов», которые должны были этим летом где-то здесь совершить свою очередную непроходимую экспедицию.
У меня был на веле есть «компас», тут он присутствует в кавычках т.к. выглядит он действительно как компас, а показывает примерную метеорологическую обстановку. Покрутив и постучав по нему немного вы непременно убедитесь, что идете в верном направлении. Это связано с жидкостью, которая находится внутри компаса. По-идее там должно быть что-то незамерзающее, типа спирта. Не знаю что с ним сделал предыдущий хозяин моего вела, но похоже что теперь в этом компасе другая жидкость. И чем ниже опускается температура, тем хуже крутится компас. Так вот, судя по компасу температура окружающей среды была в пределах 15-20 С и ехали мы примерно правильно. Лезть в гору, да еще и тащить за собой вел не было никаких сил. Леха увидел «красную ягодку» и захотел остановиться попробовать. Тут мимо проходили какие-то люди и я на всякий случай спросил не ведет ли эта дорога на Ману. Люди смотрели на нас удивленно, потом немного посмеялись и сказали, что отнюдь, и посоветовали спросить дорогу у местного под горкой. До местного мы устроили крутой даунхил и я даже решил, что не зря мы перли велики в гору.
Местный дяденька на своем местном «мат-перемат» наречии рассказывал, что он знает все дороги в округе вместе и каждую индивидуально, попросил сигарет за консультацию и рекомендовал в особо нецензурной форме %#&вать до ручья и повернуть налево. Сигарет у нас не было, но мы сказали спасибо.
До ручья с названием «Ангул» мы ехали очень долго, ища в лесу на развилках следы ЗИЛа и останавливаясь кушать всякую ягоду. Ягоды было много и разной – малина, черемуха, кислица, вроде костяника и еще что-то забыл. Мы были голодные «со вчера» и хотели пить, поэтому ягоду ели всю и долго. Я ел кислицу, пока у меня не начало сводить челюсти. Малину было лень рвать т.к. она росла по одной, а не гроздями и большими кустами как кислица. … Зато дорога была грязная по обе коленки. Короче, доехав до первого ручья мы пили воду, ругались и ехали дальше.
После брода через ручей все стали еще злее и измученнее, дорога грязнее, а настроение хуже. Мы не знали сколько еще до лагеря, а ехать уже надоело до… [censored]. Помню как устало смеялся над Лехиными наступаниями в самые глубокие грязевые скопления, и как он материл меня в ответ. И вдруг внезапно мы увидели его. «Так вот он какой» подумал я и обрадовался. Он был уже не молод и с большой будкой (она же кунг). Это был ЗИЛ, а рядом с ним был он – лагерь, а там они – люди. В общем цивилизация во всех ее проявлениях.
Мы ели. Мы пили, потом снова ели и опять пили, потом спали, просыпались и ели. Ольга Борисовна кормила нас едой. Вкусной. Помню Леха на втором кормлении подгреб к себе очень много еды и сказал – «Съем», но не смог и тогда сказал «Все равно съем. Потом», отодвинул тарелку и пошел спать. Голод нас явно напугал. Мы разве что только сухари под матрац не прятали. Отдохнув, мы начали делать первые попытки ходить и помогать лагерным. Саня с Лехой помогали делать баню, а я спал. Нет, я конечно немного помог, но больше не мог т.к. хотелось спать, а работать нет.
Вечером мы ели и ходили в отличную баню, потом долго и хорошо спали. А на следующий день решили все-таки сходить и посмотреть на пороги и ехать назад на поезде т.к. времени на возвращение не оставалось. Нас провели тайными тропами к порогам. По дороге Леха рассказывал Аркадию Олеговичу как мы голодали в пути. Фраза: «А еще мы ели такую черную, с косточкой» сделала мне очень смешно, а Леха поведал, что черемуху до этого он видел только в банках в другом, более измельченном виде.
До порогов шли 9 км. Пришли и смотрели на них и фотали их с различных ракурсов. И поняли, что пороги это красиво. Цель экспедиции была достигнута и мы пошли в лагерь т.к. надо было ехать домой, чтобы успеть засветло.
В лагере был один человек и немного еды с утра. Мы все съели. Аркадий Олегович говорил, чтоб мы взяли тушенку и хлеба на обратную дорогу. Не отпускавший страх голода боролся с совестью, моральными устоями и здравым смыслом (до ближайшего ларька на станции было всего километров 20). Боязнь голодной смерти победила и мы взяли 2 банки тушенки и булку хлеба.
До ст. Мана доехали легко, быстро, по короткой дороге, постоянно ели ягоду и никуда не торопились. Доехали за 3 часа (против 5, когда ехали туда). На станции съели тушенку, пили пиво, несколько раз ходили в ларек за едой. Дождались поезда и уехали.
После возвращения домой усталость чувствовала еще чуть ли не неделю. Леха спал на работе, я ходил полусонный, Саня сидел в другом кабинете и как он спал на работе я не видел, но слышал (здесь шучу). Никто не катался. В общем мне ужасно понравилось.